После того случая, как Мартин поймал меня за любованием Оливией Брум, я старался меньше на неё пялиться или делать это не так открыто. Сегодня её волосы заплетены в косу и украшены бирюзовой лентой. У неё с братом были тонкие вздёрнутые носики и большие синие глаза. Оливер сидел рядом. Он был выше неё сантиметров на десять и немного крупнее, но если переодеть его в женскую форму Оливии и накинуть парик, разница почти не чувствовалась. Моя одержимость Оливией иногда казалась мне такой ненормальной, что, глядя на Оливера, я видел в нём её черты и даже задумывался о том, что он тоже в моём вкусе. В такие минуты я всё больше сомневался в своей ориентации.
В конце урока учитель, мистер Крон, сообщил о том, что мы должны объединиться в группы по четыре человека и подготовить проект. Я ненавидел групповые задания и работу в коллективе.
— Давай вместе? — шепнул мне Леон.
Я повернулся и кивнул ему. Осталось найти ещё двоих. Я избегал взглядом Мартина, что сидел с другой от меня стороны. Он был тупой, грубый и надоедливый, и он был последним человеком, с которым я бы хотел работать над проектом.
Когда занятия закончились, я вспомнил, что меня поджидает Сильвия, и настроение упало до нуля. Я шёл к выходу с Леоном, по большей части молча, в то время как Кагер, кажется, приободрился и рассказывал мне о том, как провёл выходные.
— Можно с вами поговорить? — Кто-то тронул меня за плечо и остановил. Я повернулся и не смог скрыть удивления; Оливер смущённо улыбался мне, за его спиной стояла Оливия. У них были одинаковые улыбки. — Не хотите вместе поработать над проектом?
— Давайте, — первым среагировал Леон. — Мы как раз думали над тем, кого пригласить.
Ага, как же. Он рассказывал о том, что два дня лежал с температурой и умирал в своей кровати, отсюда и бледный вид и мешки под глазами.
— Хорошо, тогда давайте обменяемся номерами телефонов, чтобы быть на связи и решить, когда начнём. — Голос у Оливера был мелодичный и приятный.
— Мы вам напишем, — сказала Оливия, когда все номера были сохранены, и мы неловко стояли в холле лицея. — Пока.
Она улыбнулась мне (ладно, мне и Леону), и я чуть не растаял. Её голос был нежнее, чем у брата, как будто она всю жизнь озвучивала детские сказки.
Оливер помахал нам рукой, и они с сестрой первыми направились к выходу.
— Не думай, что я хочу тебя обидеть или что-то типа того, но ты не мог бы подтереть свои слюни, а то другие подскользнутся, — посмеиваясь, тихо проговорил Леон.
— Так заметно? — Я огляделся по сторонам.
— Да, — улыбнулся Леон. — Идём.
Мы вышли во двор и направились к главным воротам. За мной должен был заехать Кевин, а за Леоном его водитель. Не знаю почему, но водители у Кагера стабильно менялись раз в полгода.
Когда я увидел Кевина, то удивился. Рядом с ним стоял Скэриэл. Они активно болтали. Рыжий Кевин давно притягивал взгляды всех чистокровных в лицее, но со временем волна любопытства спала, а вот Скэриэл со своими чёрными как ночь волосами, прямиком с запретных земель, шокировал сегодня многих. Я огляделся. Десятки светловолосых учеников из разных классов украдкой бросали любопытные взгляды на эту яркую парочку. Скэриэл впервые приехал в мой лицей.
— Готье! — Лоу увидел меня и замахал. Скэриэл не стал меня ждать, а ринулся нам навстречу. — Чего ты так долго?
— Уроки только закончились, — ответил я, поворачиваясь к Леону. — Это мой одноклассник, Леон Кагер, а это…
— Скэриэл Лоу. — Скэр перебил меня и протянул руку для приветствия, но Леон с ужасом посмотрел сначала на Лоу, затем на протянутую руку, как будто Скэриел был каким-то прокажённым и мог заразить Леона смертельным заболеванием.
— Мне… мне пора, приятно было познакомиться, — проговорил он, торопливо поправил лямку рюкзака и спешным шагом направился в другую сторону.
— Что это с ним? — спросил Скэриэл.
Я пожал плечами. Поведение Леона удивило и меня.
— Я кое-что достал. — Скэр потянул меня за руку. — Идём, в машине покажу. Тут слишком много людей.
Мы уселись на заднем сидении машины, Кевин остался ждать снаружи и закурил.
— Я поспрашивал знакомых в клубе, пришлось подёргать там всех за ниточки, но узнал, что делает Оскар, помимо того, что напивается. — Скэриэл гордо облокотился на кожаную спинку, как важный султан, и продолжил. — Он ворует алкоголь отца и поставляет его в клуб по заниженной цене.
— Что? Ворует у отца?
— Ага. Зарабатывает так. Мне сказали, что отец лишил его денег, поэтому он ввязался в такой бизнес.
— А мистер Вотермил знает? — спросил я.
— Вряд ли. — Он достал сложенное вдвое фото. — А вот это тебя немного разочарует, — проговорил он и протянул мне.
Фото выглядело, как кадр с камеры видеонаблюдения. Внизу значилась дата и время. Это был вечер среды. На фотографии Оскар улыбался и протягивал конверт Билли.
— Что это?
— Я думаю, Оскар заказал тебя. Ну, чтобы та девушка тебя обработала. Может, хотел тебя подставить… — неуверенно предположил он.
У меня задрожали руки. Я мигом разорвал фотографию и протянул обрывки Скэру.
— Сожги их у себя. Если Гедеон увидит это фото, то убьет нас всех.
[Днём ранее.]
— Не знаю, что ты задумал, Джером, но так уж и быть, — скептически произнесла Вэл, пряча купюру в карман, затем громко проговорила, обращаясь к мимо пробегающей девушке: — Билли, тебя заказали в тринадцатую комнату!
— Что? Сейчас? Но я брала выходной на сегодня! — возмущённо выдала Билли, остановившись. — Я говорила об этом.
— Клиент сказал, что только на полчаса. — Вэл поправила очки. Эта была полная женщина около сорока пяти лет, заправлявшая основным персоналом в «Глубокой Яме».
Я с интересом наблюдал за их перепалкой, выкуривая очередную сигарету. Вообще Вэл запрещала курить у стойки, но мы с ней были давними знакомыми, и по этой причине я получал некоторые привилегии. Помимо этого, она также позволяла мне пить сколько угодно кофе из кофемашинки в подсобном помещении, в то время, как если кто-то другой из работников притронется к её машинке, в лучшем случае она могла покрыть его трёхэтажным матом, а в худшем — уволить из клуба.
— В тринадцатой комнате не бывает на полчаса, — продолжала настаивать Билли. Она подошла ближе, облокотившись на стойку, сложила руки в мольбе: — Вэл, но я же предупреждала. У моего сына сегодня день рождения, ему исполняется три года. Я не могу задерживаться. Мне ещё за тортом надо зайти и свечки поискать.
Это было бессмысленно. Вэл никогда не жалела девочек, считая, что они сами встали на пути порока и разврата.
— Билли, я всё понимаю, но клиент заплатил двойную цену за тебя и сказал, что ему нужно только полчаса. Мы не можем ему отказать. — Она деловито сложила руки на груди.
Билли раздражённо вздохнула. Она резко повернулась и направилась к лестнице, тихо бросив «старая сука». Уверен, Вэл услышала это, потому что в следующую секунду она бросила мне недовольно:
— Тварь, да? Сын у неё там. — Она кивнула в сторону уходящей девушки: — Иди за ней, Джером. Ты же этого хотел.
Я знал, что никто из девочек «Глубокой ямы» не любил тринадцатую комнату. Она находилась дальше всех, и там не было кнопки вызова охраны, если клиент разойдётся. В этой комнате обычно происходили самые жёсткие BDSM-сессии. Я понимал возмущение девушки, но работа есть работа.
Я проследовал за ней. Перед комнатой она достала из сумочки компактное зеркальце и помаду и торопливо подправила макияж. Она оглянулась и бросила на меня безразличный взгляд. Постучавшись, Билли вошла. Я поспешил к ней, но дверь закрылась прямо перед моим носом. Я прождал десять секунд, размышляя, правильно ли я выполнил все указания, и вошёл следом.
— Вы меня заказали… Вы здесь? — с опаской спросила девушка в темноте. Она обернулась ко мне. — Это ты меня заказал? — недовольно переспросила она у меня.
— Зайди и прикрой дверь, — раздался голос, отчего Билли удивилась. Я выполнил его поручение. Теперь мы были в кромешной темноте.