— А теперь вспомни нашу страну. Двадцать первый век. Во многих странах полукровки и низшие уже обрели права, мало чем отличающиеся от прав чистокровных. Они могут ходить в любую школу или лицей. Поступить в любой университет. Даже низшие могут выучиться и занять должность директора консервного завода. Блядь, я уже не говорю о полукровках!
— Скэр, потише…
— Прости. Понимаешь… просто… Я не могу смотреть фильмы, где в главных ролях снимаются бездарные чистокровные. Мне хочется запустить пультом в экран, когда я понимаю, что талантливому актеру-полукровке или актрисе из низших приходится играть проходные роли, потому что у нас их никогда не возьмут на главные. Слышал, что недавно сказал один из чистокровных? Режиссер известный у нас. Говорит, что предпочитает работать только с чистокровными, им типа доверия больше. Какое к чёрту доверие? Морда у него как будто кирпичом проехались пару раз. Я бы не доверил ему и в сортире рядом поссать.
— Я знаю, что есть такие снобы-чистокровные. Они ограниченные, Скэр. Не принимай близко к сердцу.
Лоу тяжко вздохнул.
— Меня злит дискриминация, которая сохранилась в нашей стране. Тебе не понять, Готи, но я не виню тебя. Знаешь Нельсона Мандела? Он двадцать семь лет отсидел за права афроамериканцев, а когда вышел, ты только представь, он простил всех тех, кто все эти годы держал его в заточении, так ещё просил афроамериканцев о прощении. Я бы так не смог.
— Сказать честно, до знакомства с тобой я тоже был полон предубеждений. Стыдно признаваться, но нам с детства говорят о том, что полукровки созданы как рабочая сила, а низшие это… хм… отбросы общества? И в первую встречу с тобой я так жутко испугался. Ты помнишь того репортера? Эдди. Я сначала чуть не получил инфаркт из-за него, и потом, когда в машине понял, что сижу с полукровкой.
Лоу рассмеялся.
— Так вот, — продолжил я, — ты оказался совсем не таким. Ты… такой же как и я, или, не знаю, как Леон? Или Оливер? Они пока не знакомы с тобой лично, поэтому немного боятся. — Я вспомнил сегодняшнюю реакцию Кагера в лицее, — но уверяю, ты им понравишься.
— Спасибо, — с теплом отозвался Скэриэл, — ты совсем не такой, как другие чистокровные.
Наступило молчание. Каждый из нас обдумывал этот разговор. Мы оба засмущались от искренности и интимной концовки. И в этот момент, когда каждый был в своих мыслях, мы совсем не ожидали, что Лиан запоет. Нежно, тихонько, он делал первые попытки в пении. Я медленно приподнялся, боясь спугнуть птицу. Скэриэл с восторгом смотрел на Лиана.
Маме бы это очень понравилось. У меня заслезились глаза, и я быстро пару раз зажмурился, надеясь остановить слезы. К счастью, Скэр не видел моего лица. Он высоко задрал голову и радостно улыбался Лиану, который сидел на жёрдочке под медной крышкой клетки. Лиан пел нам и пел. Его журчащие трели разносились на всю комнату. В полной темноте это звучало волшебно.
Вскоре засобирался Скэриэл.
— Есть что-нибудь из Толстого?
— Ты близко к сердцу принял Тургенева, я бы не советовал тебе ещё и Толстого.
— Боишься, что начитаюсь и устрою бунт низших, — захихикал Лоу.
— Будешь много переживать. Сделай перерыв в русской классике. — Я подошёл к книжным полкам.
— Ну и что тогда предлагаешь?
— Подожди, сейчас найду. — Я переставлял книги в поиске нужной. — Нашёл. «Трое в лодке, не считая собаки» Джерома. Английский юмор тебе сейчас самое то.
— Ладно, но потом дашь мне Толстого. — Лоу взял книгу и направился к окну.
— Подожди. — Я ударил себя по лбу; неожиданно вспомнил, о чем говорил с Леоном днём. — У тебя есть планы на завтра? Леон Кагер завтра вечером выступает в театре. Он дал мне три билета, но Гедеон за ужином сказал, что не сможет. Не хочешь со мной?
— Балет? А Гедеон или твой Кагер не будут против?
— А тебе не плевать? — Я заговорщически улыбнулся ему.
— Ой, Готи, порчу я тебя, — усмехнулся Лоу. — Ты вступил на тёмную дорожку. Сначала билеты в театр, а потом что? Будешь мне книжки из библиотеки выносить? Опасный ты тип.
— Да пошёл ты, — засмеялся я так громко, что даже Лоу шикнул и закрыл мне рот ладонью.
— Фу, ты меня лизнул, что ли? Вся рука в твоих слюнях! — Он принялся вытирать об меня ладонь, из-за чего я ещё больше рассмеялся и никак не мог остановиться.
— Как ты доберёшься до дома? — спросил я, когда успокоился.
— Закажу такси с телефона. Двадцать первый век всё-таки. И пусть у нас в университетах имеют право учиться только чистокровные. Зато полукровка всегда найдёт работу водителем такси.
— Мне жаль.
— Да брось ты. Это не твоя вина. Как хоть балет называется?
— «Жизель».
— О чём это? — спросил Лоу, отодвигая в сторону клетку. Он собирался покинуть мою комнату единственным приемлемым для него способом — через окно.
— Я знаю о балете не больше твоего. Вот завтра и посмотрим.
— А я рассчитывал, ты меня введёшь в курс дела. Приобщишь к прекрасному. Я ничего не знаю о балете.
— Леон приобщит. Он помешан на этом.
— Ага, он увидит меня в зале и грохнется со сцены, — с улыбкой произнёс Скэр.
— Я предупрежу его утром.
— Договорились.
Лоу с книгой подмышкой вылез из моего окна и пропал в темноте. Я слышал, как он пробирается по бордюру в сторону окон Габриэллы.
Я достал телефон и написал смс через пару минут, когда убедился, что он оказался на земле. Мне не хотелось под утро найти его тело со свернутой шеей под окнами Габи, только потому что он на ходу ответил мне на сообщение.
«Забыл сказать, завтра нужно прийти в смокинге».
«да ты чокнулся, хитклиф!!!».
Я ничего не ответил, и вскоре пришло ещё одно сообщение.
«ты же пошутил, да? где я достану тебе долбанный смокинг???»
Признаюсь, я получал истинное удовольствие от того, как сейчас реагировал Скэриэл.
«Вот ты паникер. Будет тебе смокинг, я устрою. Снов», — ответил я.
«Снов тебе и мистеру птичке».
«Его зовут Лиан».
«ЕгО зОвУт ЛиАн».
«иди в жопу».
«ИдИ в ЖоПу».
«Придурок».
«сАм пРиДуРок».
«Ща блокну твой номер». — Обычно эта угроза всегда срабатывала.
«Снов Лиану:))))»
Сначала он говорит о русской истории и Манделе, а потом шлёт тебе глупости. В этом был весь Скэриэл.
========== Глава 10. Джером Батлер ==========
Леон посмотрел на меня, словно не верил моим словам. Как будто я ляпнул что-то, что выходило за рамки дозволенного в светской беседе. Я стушевался под его шокированным взглядом. Что, если я, забывшись и уйдя в свои мысли, как это часто бывало, предложил ему что-то запретное?
Но нет, я просто спросил, можно ли Лоу посмотреть его выступление сегодня вечером.
— Тот… полукровка? — промямлил он. На его лице отразился ужас, как будто мы заговорили о Сатане. Моя богатая фантазия сразу подкинула образ Скэриэла с острыми рожками и в красном плаще.
Кажется, я путаю реальность с мультяшным персонажем.
— Его зовут Скэриэл Лоу. Гедеон не сможет пойти и отец тоже. Я надеялся, что ты не будешь против Скэра, — отчеканил я заранее заготовленную речь.
— Но… — запнулся он. Я видел, как Кагер пытался подобрать слова скорее всего, чтобы не обидеть. — Но он полукровка… ему это будет интересно?
— Он с удовольствием посмотрит твоё выступление. — Мой голос прозвучал максимально уверенно, но Леон недоверчиво смотрел на меня. Как будто я торжественно заявил, что в театр приду с пони на верёвочке и не потерплю никаких возражений.
— Даже не знаю. — Он нерешительно встал у окна и, с минуту растерянно помолчав, добавил: — Ну, если ты этого хочешь, то пусть приходит.
Большой перерыв в лицее длился около сорока пяти минут. Мы только закончили обедать и направились на лекцию по истории. В коридоре было шумно и многолюдно.
Наш последний год в стенах лицея. Уже в следующем году в это время мы будем первокурсниками Академии. И тут я вспомнил о выборе наставника. Моё лицо самопроизвольно скривилось, словно меня пронзила острая зубная боль. Интересно, у всех такие проблемы с выбором наставников, или только я страдаю из-за этой чепухи?