– Все что угодно.
Помедлив, Юаньбао тихо произнесла:
– Можешь не сажать в меня тварей, но позволить остаться?
– Могу. – Тут до него дошел смысл ее просьбы, он застыл. – Что?
– Мне теперь некуда идти. Позволишь ли ты укрыться у тебя, если я не соглашусь быть чучелом для разведения ядовитых тварей?
В горле у Ци Тяня пересохло.
– Ты… все время думала, что я держу тебя для этого?
Глаза у Юаньбао были влажные от слез.
– Разве нет?
Помолчав довольно долго, Ци Тянь, не сумев сдержать улыбки в уголке рта, кивнул.
– Хорошо, больше никаких тварей, не будешь чучелом… и сможешь жить у меня как прежде.
Глаза ее увлажнились еще сильнее.
– А ты вовсе не ужасный человек.
– Буду хорошо к тебе относиться. Обувайся и пошли домой.
Эпилог
– Я женюсь на тебе, Юаньбао.
Из рук моющей посуды девушки выскользнула и разбилась тарелка.
– Ч-ч-ч… что?
– Вчера я ходил в семью Ли с предложением. Твой отец с радостью обещал тебя мне в жены за сто золотых юаньбао. – Ци Тянь подошел к ней со спины и обнял за талию. – Я женюсь на тебе, ты согласна?
Не успела девушка ответить, как вдруг со двора донесся звон серебряных колокольчиков, она удивленно вытянула шею, но увидела лишь женщину в белом, неподвижно стоящую посреди двора. Решив, что та пришла за ядовитыми тварями Ци Тяня, она потянула его за рукав. Погладив щеку девушки, колдун недовольно выпустил ее из объятий и прошел во двор.
Увидев Ци Тяня, женщина не выказала ни страха, ни отвращения, как это делали другие, лишь равнодушно кивнула.
– Меня зовут Бай Гуй.
Ци Тяня не волновало ее имя, он ответил лишь:
– Одна тварь – десять золотых юаньбао.
Бай Гуй вынула из рукава платья кисть и так же равнодушно произнесла:
– Нравятся тебе, значит, ядовитые твари?
Он нахмурил брови:
– Мне нравятся юаньбао.
– Все еще чувствуешь гнев из-за одиночества?
Ци Тянь перевел взгляд на Юаньбао, но не успел ответить, как фигура Бай Гуй вдруг оказалась прямо перед ним. Кисть в ладони женщины легонько коснулась середины его груди, в тот же момент лицо мужчины исказилось, точно на него обрушилась огромная боль, и колдун резко согнулся.
Испуганная Юаньбао, быстро приподняв юбку, выбежала на улицу и подхватила Ци Тяня.
На кончике кисти Бай Гуй трепыхалась бледновато-черная тварь.
– Тьму в твоем сердце я забрала себе.
Глаза у переживающей за Ци Тяня Юаньбао раскраснелись, она гневно уставилась на гостью, вот только напротив встретила во взгляде теплоту. Бай Гуй убрала кисть вместе с ядовитой тварью за пазуху.
– Живите счастливо, – произнесла она. Поднялся прохладный ветерок, и со звоном серебряных колокольчиков женщина растворилась перед глазами как дым.
Юаньбао осталась пораженно стоять, чувствуя, словно перед ней взаправду возник призрак, и, лишь услышав кашель Ци Тяня, наконец-то опомнилась.
– Ци Тянь… – Она замерла. – Что же… твои твари?
Грудь мужчины продолжала нещадно болеть. Вытянув руку, колдун взглянул на тыльную сторону ладони и с удивлением обнаружил, что синие линии на коже непонятным образом исчезли, прихватив с собой и всех тварей, которых он растил десятки лет!
Он… стал обычным.
– А такой я нравлюсь тебе, Юаньбао?
– Нисколько! Ты же теперь куда красивее меня!
Часть 2. Живой мертвец
Глава 1
На ночном ветру хлопали боевые знамена.
– Генерал! – Отведя занавесь, внутрь вошел командир конницы Чжан Шан. Его доспехи с лязгом упали на землю, мужчина, весь трясясь от радостных новостей, поклонился. – Мы схватили правителя Сюй.
Человек позади стола, облаченный в черные латы, равнодушно хмыкнул, вовсе не удивленный подобным исходом. Он вертел в руке некую вещицу, завороженно разглядывая ее.
– Генерал?
Казалось, только теперь по-настоящему заметив Чжан Шана, мужчина перевел рассеянный взгляд раскосых глаз на командира. После чего с ноткой презрения в добродушном тоне произнес:
– Так веди же меня. К правителю государства Сюй.
К ее господину.
Прежде сияющий великолепием дворец ныне был окрашен кровью. Два ряда облаченной в латы конницы по северной дороге вошли прямо в крепость. Ворота оказались разрушены, и теперь суровый ветер кружил по тонким пластинам высокой лестницы дворца Тайцзи. Кровь с устилавших лестницу тел сюйских гвардейцев, стуча по ступеням, струилась вниз.
На липкие красные ступени наступили отделанные золотом черные сапоги, шаг за шагом они принялись взбираться прямо ко дворцу. Он двигался к дверям. Его солдаты окружили здание, но по непонятной причине все до единого по-прежнему стояли снаружи.