– Раз уж удалось сломать лисью печать, то и ступай перерождаться! Какой из тебя злой дух?!
Приняв удар, тот молча сжался на корточках под ивой.
– Я хочу остаться с Лю-эр, не могу позволить ей выйти за другого.
– Дурень ты! Пусть она и не выйдет за другого, все равно не станет твоей, ты… – Слова девушки, казалось, надавили на больное.
Глаза ученого окрасились в красный цвет, и он внезапно закричал:
– Замолчи! Если жизнь моя закончена, то пусть и Лю-эр умрет со мной! – Освирепев, точно волк, он бросился к лежащей на полу без сознания юной госпоже Лю.
Тут Цзин Нин, взмахнув рукой, выбросил вперед амулет, и тот прилепился ученому ровно на лоб. Затем послышался треск: мстительный дух закатался по полу, будто пытаясь потушить вдруг охвативший его огонь и выглядя так, словно испытывал ужасную боль.
Мо Хуа яростно подскочила к нему и, не обращая внимание на то, что амулет жжет пальцы, бесцеремонно сорвала его со лба ученого, а затем со странным выражением лица посмотрела на Цзин Нина.
– Этот амулет рассеет его душу…
– И что с того? Он уже стал злым духом. – Лицо даоса осталось неизменно холодным.
Она растерянно смотрела на него какое-то время, не зная, что сказать, а потом произнесла:
– Он не сможет переродиться.
Цзин Нин всмотрелся в ее глаза и обнаружил в глубине тревогу и странное горе. Подобному выражению было не место на лице Мо Хуа. Ей следовало веселить его своими глупыми бессмыслицами, но никак не грустить.
– Никто не помешает мне воссоединиться с Лю-эр! – неистово вскричал ученый и яростно бросился на Цзин Нина.
Мо Хуа охватил ужас. Для нее даос по-прежнему не обладал достаточной силой, чтобы дать отпор злому духу, поэтому, собрав последние капли силы, она в ту же секунду прыгнула перед ним, желая стать щитом, закрыть Цзин Нина от удара.
Мужчину сжало в объятиях теплое тело, однако маленький дух была просто-напросто до ужаса слаба. Удивительным образом то чудодейственное снадобье так плохо усвоилось в ней, что даос сомневался, достигло ли оно вообще ее желудка. Тем не менее этому хрупкому существу вдруг взбрело в голову защитить его ценой собственной жизни.
Цзин Нин подумал, как же она глупа: вот так просто полюбила кого-то и решила отдать за него жизнь, не обдумав, а стоит ли оно того. Но, вопреки разуму, от ее глупого поступка его сердце невольно забилось быстрее.
Одной рукой он схватил Мо Хуа за талию и, повернувшись боком, закрыл ее тело своим, а другую сложил в жесте, легонько ткнув воздух указательным пальцем. Хлынувшее стеной чистое сияние столкнулось с ученым и без остатка развеяло темную энергию духа.
– Очищение? – Девушка, пораженно застыв в его объятиях, подняла голову. – Вы уже достигли силы… небожителя, учитель?
– Можно сказать и так. Забыл упомянуть.
Мо Хуа постояла так еще немного, а затем как следует ткнула его в грудь.
– Тогда зачем все это время прикидывались неудачником?!
– Так было интереснее.
Глава 8
Ее распирало от негодования, однако Мо Хуа, стиснув зубы, смирилась. Она повернула голову и посмотрела на ученого: теперь он уже ничем не отличался от обычного призрака и, устроившись рядом с юной госпожой Лю, продолжал шумно рыдать, однако без намерения забрать ее с собой на тот свет.
Не успел Цзин Нин вскинуть руку, чтобы отправить его дух в путь, как вдруг увидел возникшую из ниоткуда девушку в белом. Незнакомка, не обращая ни на кого внимания, подошла к ученому и равнодушно произнесла:
– Меня зовут Бай Гуй, я пришла забрать тьму из твоего сердца. – А затем, не дожидаясь согласия, незамедлительно достала кисть и ткнула духа в грудь, а когда на кончике собралось облачко светлой дымки, сунула ее обратно в рукав. – Я забрала твою одержимость, следуй в новую жизнь.
Дух мужчины продолжал лить слезы, вот только очертания его постепенно становились все менее отчетливыми, пока не растворились совсем.
Мо Хуа открыла от удивления рот, однако ничего так и не произнесла.
Цзин Нин же, сощурив глаза, присмотрелся к Бай Гуй, после чего спокойно заговорил:
– Девушка, что скитается вечность в мирской суете. Ты свидетель множества горестей и бед этого мира, так почему бы не взяться за одержимость собственного сердца, которую не можешь отпустить?
– Я получила то, за чем пришла, – помолчав немного, ответила Бай Гуй. – Прошу простить за беспокойство, горное божество. – И вслед за этими словами ее фигура принялась меркнуть, пока не исчезла.
Мо Хуа удивленно округлила глаза и снова перевела взгляд на Цзин Нина.
– Горное божество?
– Об этом я тоже забыл упомянуть.