Мэри уже подымалась по лесенке с неполным стаканом бренди в руках. Она несла его Харви.
— Нет, это вам. Выпейте-ка, — потребовал он, и она послушно сделала несколько глотков.
— Я все сделал… все сделал, — сказал Харви. — Теперь ей хорошо.
Девушка посмотрела на него благодарным взглядом и молча протянула стакан.
— Нет, это вам, — отказался он.
Но она стояла перед ним в тусклом свете свечи, подняв на него свои удивительные глаза, и словно молила: «Выпей!». Он взял из ее рук стакан, залпом осушил его и поставил рядом со свечой на комод.
— Ей сейчас хорошо. А вот вы… Я очень вам сочувствую, Мэри, — сказал он с неуклюжей ласковостью. — Сколько на вас сразу свалилось…
Она стояла неподвижно, как восковая фигура, словно она тоже умерла и застыла с протянутой к нему рукой. Глаза ее смотрели так пристально, что он отвел свои и еще раз оглядел комнату: умывальник, свеча на комоде, розовая гравюра. Ветер яростно трепал плющ за окном, словно гигантский хлыст свистел по спинам рабов.
— Вам нужно сообщить в мэрию, — напомнил он. — Но сначала надо доктора.
— Я ждала его весь день, — прошептала Мэри, — весь день. Скоро придет сиделка. Она на ночь пошла домой поспать. Мама болела всего неделю.
Мэри повернулась к постели.
— Вот как? — сказал он глухо. — Бог мой, значит, она умерла внезапно.
— Нужно поговорить с доктором, — продолжала Мэри.
— Давайте и отвезу вас к нему на моей двуколке, — с готовностью предложил Харви.
— Не знаю, можно ли, — Мэри была в нерешительности.
— Ну конечно. Собирайтесь же, — он помедлил. — Мне не хотелось бы вмешиваться в ваши дела, Мэри, и вообще это меня не касается, но как вы собираетесь жить дальше? У вас есть какие-нибудь родственники?
Девушка покачала головой:
— Нет. Никого.
— Плохо. Что же вы думаете делать? В каком состоянии она оставила вам ферму — кажется, последнее время дела шли неважно?
— Нет, напротив. — Мэри быстро взглянула на него. — Мама оставила мне большое наследство.
Я буду хозяйничать на ферме. У меня ведь есть работники — старик и парень. Сегодня они ушли на свадьбу. Я буду хозяйничать здесь. Мама так заботилась обо мне; я не хочу бросать ее ферму. Мне здесь хорошо.
— А справитесь вы одна?
— Нет, конечно. Найму кого-нибудь, кто будет работать и вести хозяйство.
— Вот как.
Они снова помолчали. Девушка подошла к кровати и приподняла одеяло. Она увидела привязанную руку и бережно накрыла тело с головой. Уитлоу потянулся за шляпой. Он поймал себя на том, что смотрит на розовую гравюру. Мэри взяла с комода свечу, чтобы посветить ему.
И тогда Харви наконец решился.
— Знаете, она просила меня жениться на вас, — выпалил он.
Она отвела глаза, но он догадался — почувствовал, что она знала об этом.
— Я часто спрашивал себя, почему она этого хотела, — пробормотал он.
— Она вовсе этого не хотела, — сказала Мэри.
Харви удивленно взглянул на девушку и в замешательстве принялся теребить обтрепанные поля шляпы.
— Говорю вам, она просила меня, — повторил он сердито.
— Мама знала, — еле слышно продолжала Мэри, — что у вас есть другая девушка, та, на которой вы потом женились.
— Но… но если она знала… — запинаясь, проговорил честный Харви, — если она знала, зачем же она хотела, чтобы я женился на вас?
— Она не хотела, — повторила Мэри. Снова наступила пауза, он снова принялся теребить края шляпы. Как Мэри застенчива, как трогательна в своем горе!
— Ничего не понимаю, — сказал он. — Но она просила меня. Клянусь вам, просила.
— Знаю. Это я хотела, чтобы она поговорила с вами.
— Вы! — воскликнул Харви. — Вы хотели выйти за меня?
Девушка опустила голову, такая застенчивая, такая трогательная в своем горе.
— Она не хотела, — повторила она. — Это я упросила ее поговорить с вами.
— А я и не предполагал, что мог вам понравиться, — пробормотал он. — Думал, она просто решила разыграть меня. Я не понял. Мне и в голову не приходило, что вы можете знать об этом. Поэтому-то я и молчал.
— Жаль. Очень жаль. Вы мне тогда очень нравились, — прошептала Мэри. — Мама пыталась отговорить меня, но вы мне очень нравились… тогда.
Он стоял подавленный и растерянный.
— Ах, если бы вы только бросили мне словечко, намекнули взглядом, что ли, — вздохнул он. — Ах, Мэри, Мэри!
Она не ответила и молча начала спускаться. Он последовал за ней и тотчас пошел к повозке за фонарями.