Однако была у него неотступная мечта — желание столь же пламенное, как и жалкое, — иметь осла. Он не раз докучал людям, которые, как он думал, могли ему помочь в этом; не раз выпускал он в мир из ковчега своих бедствий голубя — вестника своей мечты, но голубь не возвращался, во всяком случае, не приносил ему осла; осел так и не свалился к нему с неба внезапно, как гром в ясный день. Если бы это даже случилось, осел нисколько бы не ушибся: такой это был огромный лес, так широко протянулся он на много миль и покрыл все холмы вокруг, и так густо разросся, что если бы вы упали с воздушного шара на верхушки деревьев, то вам в конце концов показалось бы, что вы нырнули в пуховую перину.
А лес этот был полон птицы и дичи, а также лесных сторожей. Лесникам не нравилось, что старик живет там: они считали это неправильным. Но лесники приходили и уходили, право на охоту уже приобрело какое-то коммерческое общество, а старик продолжал жить в шалаше, и новые лесники заставали его там же, где оставляли его их предшественники. Они даже пользовались его услугами: старик подметал дорожки, расчищал просеки, метил фазаньи гнезда, следил за кроликами, ласками, стаями голубей и никому не мешал их стрелять. Иногда ему удавалось заработать несколько шиллингов: он ставил плетни на фермах или выкорчевывал пни в поле. Но чаще всего он собирал хворост и развозил его на ручной тележке по окрестным деревням. Вот почему он мечтал об осле и только об осле: животное, все четыре ноги которого короче чем одно его ухо, возило бы на себе вдвое и втрое больше хвороста и сразу сделало бы Дика богачом.
Однажды Дика послали с каким-то поручением к главному леснику Тому Хасси, и когда старик вошел к нему в дом, Том Хасси показал ему целое семейство щенят из породы охотничьих, которых он выхаживал. По словам Тома Хасси, их родословная была такая же длинная, как дышло его телеги; одна только их мать стоила пятьдесят золотых гиней, а основатель рода принадлежал самому лорду Кеймоверу, и тот не продал бы свою собаку ни за какие деньги, не променял бы ни на что, даже на английскую корону. Вот эти-то шесть щенков, только что отнятые от матери, весело повизгивали, красивые и крепкие все, кроме одного, который казался жалким заморышем.
— Эту сучку, — сказал Том Хасси, — придется прикончить. У нее не заживает пуповина.
— Не надо, — сказал старый Дик. Он знал толк в собаках, а не только в птицах, ягнятах и ослах. — Дай ее мне!
Том Хасси отдал ему щенка, и старик отнес его к себе в шалаш, искусно перевязал холстинной тряпочкой и дал ему имя Сосси.
Ежедневно он менял повязку на брюхе Сосси (старик знал, как ходить за собаками). Щенок окреп и вырос и по ночам резво копошился в соломе рядом с Диком, и Дик, глядя на него, радовался. Они жили дружно. Рука у Дика была легкая: он удачливо расставлял сетки, а кроликов в лесу было полно. Кроме того, он неутомимо выпрашивал кости и всякие объедки для Сосси. Он брал ее с собой повсюду и так хорошо обучил искусству повиновения, что достаточно было ему мигнуть одним глазом, и Сосси уже понимала, что от нее требуется. Примерно месяцев через шесть Дик в последний раз снял повязку и выкинул ее. Теперь Сосси была здоровая, сильная, великолепная собака, ласковая, красивая, понятливая. Какая блестящая была у нее шерстка! Какой пушистый хвост! А глаза… Как много они говорили!
Вскоре после этого Том Хасси пришел как-то в лес пострелять голубей. В лесу всегда где-нибудь жила большая стая голубей, и когда они взлетали с деревьев, шум тысяч крыльев очень напоминал рокот морской волны. И вот пришел в лес Том Хасси и, проходя мимо шалаша, окликнул старого Дика и пожелал ему доброго утра.
— Заходи! — крикнул Дик, и Том вошел в шалаш.
Увидев собаку, он так и остолбенел. Сосси забеспокоилась, стала прыгать вокруг него и обнюхивать его карманы.
— Она, видать, голодная, — сказал Том.
— Ну нет… Поди прочь, бессовестная!.. Нет, она не голодная, она только что сожрала целую миску костей… Поди прочь!..
Когда Том стрелял, Сосси стояла у его ноги, а затем сорвалась, как стрела, и принесла ему птицу.
— Дик, а ведь ты можешь теперь обменять собаку на осла, — сказал Том Хасси.
— Что, плохой у нее поиск, а? — весело крикнул Дик.
— Тончайший, — последовал ответ.
— Талант!
— Врожденный. Она стоит двадцать фунтов. Продашь эту сучку и получишь осла. Есть?
— Нет, — сказал, подумав, старик. — Я этого не сделаю.
— Она стоит двадцать фунтов. Хорошие деньги.