* * *
Пресс-конференция шла по накатанной колее, и Тимурханов даже позволил себе расслабиться, - хотя вообще не напрягался особенно, - к чему было напрягаться в этом городе на краю географии, где его новой партии вдруг вздумалось обкатать некоторые предвыборные технологии? Впрочем, на краю географии ему было даже любопытно - по школьным учебникам смутно припоминались: тайга, сопки, комсомольцы-добровольцы... Столь же интересен, видимо, был он сам - журналистам и местным чиновникам, собравшимся здесь: те смотрели во все глаза, смеялись вместе с ним, задавали нужные вопросы... всё было, как всегда. До тех пор, пока в самом конце зала не взметнулась тонкая рука, и не встала эта девица.
Хотя какая там девица - баба, и хорошо за тридцать, понял он, приглядевшись: вроде ничего особенного, но что-то эдакое есть... в серых глазах, что ли, вызывающе вскинутых из-под неуместной здесь тёмной косынки?
На лацкане её блузки белел бейджик "Молодёжная газета "Полёт"".
Заместитель мэра странно напрягся рядом с ним, и так же странно притих зал, будто все враз затаили дыхание, чего-то ожидая.
- Господин Тимурханов, - четко сказала девица. - Сначала не вопрос, а утверждение, - пояснила она, прищурившись. - В Ичкерии в результате двух войн полностью разрушены 94 школы. На те деньги, что ушли на ваш вояж по Дальнему Востоку и прочие ваши... цацки, можно было бы восстановить хотя бы одну из них.
В Ичкерии, значит...
- А вопрос такой. Когда Кремль освобождал вас из тюрьмы, чтобы противопоставить сепаратистам, вы надеялись, что в обмен на ваши... услуги вам дадут власть. Вы просчитались. Вам предпочли другого, более... выгодного человека. Сейчас вашей партии, и вместе с нею - вам снова предлагают власть. И вы настолько наивны, чтобы снова поверить?
Ого!
На краю географии услышать такое он никак не ожидал.
Напрягшийся Малхаз, сидевший рядом, что-то прошептал, и он, наблюдая за тем, как девицу яростно дёргает за локоть её сосед, не сразу его понял. И выпалил, не задумываясь:
- Хьо нохчи ю? (Ты чеченка?)
Глаза у неё распахнулись ещё шире, и наконец она усмехнулась, вскинув тонкую бровь:
- Со нохчи яц! (Нет!)
Зал возбужденно загалдел. Сосед девицы явно собирался заткнуть ей рот. Или оторвать руку.
Тимурханов, неожиданно успокоившись, широко улыбнулся:
- Тогда вы неплохо подготовились!
- А на пресс-конференции к звёздам надо приходить подготовленными! - отрезала она под общий смех. - Вы ответите на мой вопрос?
Снова повисла тишина.
Прищурившись, он встретил её взгляд и почему-то решил сказать то, что думал, без обычного партийно-патриотического гона:
- Я люблю рисковать. Устраивает?
Помедлив, она тряхнула головой:
- Устраивает. Я тоже.
* * *
Краем глаза он следил за ней - пока заканчивалась пресс-конференция, и в последовавшей затем обычной суете. Заместитель мэра что-то тихо говорил ей, нервно теребя галстук. Она слушала всё с той же насмешливой полуулыбкой и наконец, вскинув глаза, что-то ответила - чиновник аж отскочил.
Тимурханов едва не рассмеялся.
- Обнаглела! - зло буркнул тот, уже в полный голос. - Эх, было б кому тебя приструнить!
- Свою кандидатуру предлагаете, Владимир Петрович? - пропела она, тоже в полный голос. - Или...?
Она перевела глазищи на Тимурханова и вздёрнула подбородок. Её смешок и стук каблуков понеслись вниз по лестнице. Под окном взревел мотоцикл - он глянул туда: девица усаживалась позади пацана в шлеме. Сдёрнула косынку, рыжие волосы взметнулись волной.
- Ведьма! - пробурчал Владимир Петрович. Ранняя лысинка его порозовела. - В каждой бочке затычка! Весь город от её архаровцев плачет!
- Кто это? - лениво осведомился Тимурханов, весело покосившись на Малхаза.
- Татьяна Дорохина, - словно выплюнул заместитель мэра. - Редактор молодёжной газеты, гори она огнём!
Кто и что именно должно гореть огнём, он не уточнил.
* * *
Конечно, сработало не разрешение, практически данное чиновником, - сработало всё то же любопытство. И желание - взять девчонку на излом. Какова она будет - припёртой к стене, запуганной? Появится ли страх в этих серых глазищах?
Хотя запугать её было скорее нереальным - кое-что Малхаз успел про неё узнать у охраны загородной базы отдыха, куда их поместили, и где обычно расслаблялась местная элита. В городе её звали Шахидкой, и это ещё больше разожгло его любопытство.
Когда стемнело, Малхаз с ребятами поехали за ней.