Меня тут же захватила идея найти способ достучаться до него. Я вытащила из ящика бумагу, чтобы записать на ней несколько нот. Я пока не знала, как это будет работать, но если бы тем людям удалось привлечь внимание кита пением, похожим на его собственное, то было бы проще чипировать.
Я уже занесла ручку над бумагой, но одна мысль разрушила весь мой план. Может, он был таким же, как та самка полосатика, что выбросилась на наш берег? Только этот кит всё же нашёл способ выжить.
На форуме, посвящённом Синему-55, я просмотрела все комментарии: не пришла ли такая же идея в голову ещё кому-то? Ничего похожего не было, и тогда я оставила свой комментарий:
А что, если он глухой?
9
В воскресенье по дороге в усадьбу Дубы, в гости к бабушке, Тристан тронул меня за плечо и спросил:
– Есть хочешь? – с такой улыбкой, будто это было ужасно смешно. Вообще-то я ужасно проголодалась.
– Ага, а что?
– У тебя брюхо бурчит, как лайнер на взлёте.
Я прижала руки к животу, чтобы приглушить звук, и улыбнулась в ответ:
– Неправда. У лайнера мотор выдаёт две сотни децибел. – Никакое брюхо на такое не способно, как бы оно ни проголодалось.
Тем утром я так психовала, что не смогла позавтракать толком. Обычно я собиралась к бабушке с огромной радостью. Кроме Венделла и неё, у меня больше не было глухих друзей, с которыми можно было бы поговорить.
Но в последнее время мне никак не удавалось выстроить между нами мост. Один из нас говорил что-то – и мы обе надолго замирали, с трудом подбирая, что сказать в ответ. Я привыкла к тому, что едва мы встречались с бабушкой и дедушкой, как начинали болтать не переставая, рассказывая обо всём подряд, и то и дело хохотали над нашими собственными шутками и историями, имевшими вкус только на языке жестов. Может быть, нашим мостом был дедушка, а мы поняли это только тогда, когда его не стало.
Бабушка перебралась жить в усадьбу Дубы всего несколько недель назад. До этого она оставалась в доме, где всю жизнь прожила с дедушкой. Но однажды, примерно через месяц после похорон, мы пришли навестить её, а нам никто не открыл. Бабушка не отвечала на эсэмэски, и в гараже не было её машины.
Нам пришлось воспользоваться запасным ключом, который был у мамы, чтобы войти в дом. Я помчалась в кабинет. На полках оставались коллекции раковин и плавников, а также её книги. На столе стояла фотография: мы с дедушкой строим замок из песка на пляже.
– Бабушка, где ты?
Я разглядывала фото в рамке на стене с таким ощущением, будто она дразнит меня, намекая на ответ. На фотографии кит плыл по океану, и внизу была цитата из бабушкиной любимой книги «Моби Дик»: «Мне неизвестно толком, чем всё это кончится, но что бы там ни было, я иду навстречу концу, смеясь».
Мама сидела в бабушкиной спальне на её кровати, уткнувшись в телефон.
– Может, она отправилась на пляж? – спросила я.
– Она никогда не ездила сама в такую даль. – Мама покачала головой. – Я пишу её подругам, может, они что-то знают. С ней наверняка всё в порядке. – Но прежде чем она прижала меня к груди, я успела увидеть, что лицо у неё такое же испуганное, как и у меня.
Папа не выдержал и позвонил в полицию.
Оттуда перезвонили всего через час. Они обнаружили бабушку в сотне миль отсюда, на побережье Мексиканского залива. Она гуляла по пляжу, возле которого мы жили раньше.
Вернувшись домой, она попыталась объяснить, что отправилась туда, потому что почувствовала себя так же, как Исмаил из «Моби Дика». Что в душе у неё воцарился промозглый, дождливый ноябрь, а значит, пора было отправляться в плавание, и как можно скорее. И они с дедушкой ездили туда много раз, так что не надо делать из мухи слона.
– Но почему ты хотя бы не сказала нам, куда собралась? – сердилась мама.
– Потому что ты стала бы меня отговаривать. – И это было бесспорно.
Наконец маме удалось убедить её переехать в усадьбу Дубы, комплекс апартаментов для пожилых людей. Бабушка сказала, что старый дом всё равно слишком велик, чтобы одной поддерживать в нём порядок, так что она согласна. Но вид у неё был такой, будто у неё просто не хватало сил сопротивляться. Иногда проще поддаться.
Родители пообещали летом отвезти её на пляж – может быть, если они не будут слишком загружены на работе.
Иногда я боялась, что бабушка не дождётся лета. Её ноябрь затянулся на целых три месяца: она как будто застряла в нём, тоскуя и страдая от промозглой сырости. И с этим я ничего не могла поделать.