Майкл чуть придвинулся, протянул руку, взял ладонь Лоры в свою, но она не ответила на пожатие.
— Свою жизнь я решила провести весело. Не теряя времени на вещи, которые мне неважны или не слишком важны. На людей тоже. Решения приходят молниеносно, растянутость событий во времени — все короче. Я расту, Майкл. Я все время чувствую, как расту. Я начинаю считать на десять шагов вперед. Если я уже вижу, что мне не светит что-либо, я говорю себе: тебе это не нужно, детка. Не обессудь. Не обижайся. Но мне есть чем заняться, и я действительно хочу это делать. Для этого нужно много работать. Я не могу себе позволить отвлекаться на вещи, которые отнимут мое время, будут мне скучны или причинят боль. Моему зверю не нужно осуждение или одобрение, ему вообще наплевать. Единственное, что ему нужно, — это свобода. — Лора умолкла, отвернулась, вытерла набежавшие слезы. Полная чехарда с настроением сегодня. От гормонального взрыва, не иначе.
— То есть я попадаю в категорию вещей неважных и скучных? — немного погодя уточнил Майкл. — Твой зверь меня в твою жизнь не впустит?
Лора исподлобья посмотрела на него.
— Снова?
— Снова.
— Нет.
Он выпустил ее руку, покачал головой.
— Ты разучилась рисковать.
— Ерунда. Я вчера как раз рискнула.
— Никакого риска. Привет прошлому.
Он слишком хорошо меня знает, подумала Лора. Даже сейчас.
— Твой свободный зверь, — продолжал Майкл, скрестив руки на груди, — запирает тебя в клетку. Ты сама не видишь, как себя ограничиваешь.
— Я лучше знаю себя, Майкл.
— И да и нет. Кое-что ты просто не видишь.
— Как и ты.
— Что, например?
— Что ты слишком самонадеян. Все в мире должно идти по-твоему!
Он усмехнулся.
— Да, у меня тоже есть зверь. С зубами, когтями и прочим набором для настоящего джентльмена. Он попроще твоего, не церемонится. И он подсказывает мне не только, кого нужно рвать. Он говорит мне, кого нужно обернуть хвостом и защищать от всех невзгод.
— И ты решил обернуть хвостом меня?
— Рассматриваю этот вариант.
Лора глубоко вздохнула, пытаясь успокоить дыхание.
— Чего ты хочешь, Майкл? Скажи прямо.
— Доверия.
— Дружеского?
— Настоящего.
Лора горько рассмеялась.
— Твое чувство юмора тебе отказало. Шутка неудачная.
— А я не шучу.
— В твоих интересах признать, что шутишь.
— Иначе — что?
— Иначе я не захочу больше иметь с тобой ничего общего.
Майкл закатил глаза.
— Ты права. Я облажался. Я перестал понимать женщин, в частности тебя. У тебя в голове удивительная каша, Лора.
— А в твоей полно глупостей, — парировала она. Лимузин уже сворачивал к концертному залу, так что на разговор оставались считанные минуты. — Стоит ли вообще что-то затевать, если мы друг друга не понимаем?
— Сегодня ночью ты была очень искренней.
— Не заставляй меня жалеть об этом.
— Я был так плох?
— Я была так наивна. Впрочем, неважно. Ночь была чудесной, не стану отрицать. — Лора нацепила темные очки. — Давай работать, Майкл. Нас связывает не только вчерашний секс, но и работа.
— Цинично, — буркнул он и замолчал. Видимо, переваривал их разговор, пока еще успешно балансировавший на грани бреда.
Все это Лоре не нравилось. Откуда взялись папарацци? Зачем Майкл озвучивает глупые идеи? Да разве может быть что-то совместное, кроме работы? Кому это надо? Окончательно рассердившись, Лора вышла из машины, не дожидаясь, пока Джо распахнет дверцу.