И Тор Громовержец предложил позаботиться обо мне. Насколько же это было чертовски странно? Вчера вечером я думал, что Тор будет в первом ряду, когда Скади снимет мою голову с плеч, а теперь он здесь, ведет себя как нянька. Это было в равной степени трогательно и тошнотворно. Неужели Тор действительно так благодарен мне за то, что я спас Трима?
Я мягко оттолкнул руку Тора.
— Спасибо, но не сегодня утром.
Каким бы милым и неожиданным ни было это предложение, я не хотел быть с Тором прямо сейчас. Сейчас мне вообще не хотелось ни с кем встречаться. Мне просто хотелось оказаться в каком-нибудь тихом и теплом месте, где я мог бы взять себя в руки.
И вот теперь я точно знал, где хочу быть.
Я быстро поцеловал Тора в щеку, а затем потянулся через эфир.
***
В густой от пара темноте вспыхнули свечи. Вода плескалась о песчаные края глубокого бассейна, который я сделал в доме Сигюн, и последние ночные звезды ярко сияли сквозь прозрачный потолок, который я создал. Я оглядел комнату, чтобы убедиться, что я один, хотя на самом деле я не ожидал, что Сигюн будет в горячих источниках в этот нечестивый час.
Больше здесь никого не было. Хорошо. Со вздохом облегчения я отпустил иллюзии и скользнул в горячую воду. Я долго тер себя песком, пока не почувствовал, что каждая часть моего тела обновилась. Затем я вытащил из Вал-Холла тарелку и съел целую кучу картошки и сосисок, пока мои ноги волочились по воде.
Странно, что я чувствую себя так комфортно, подумала я, отодвигая тарелку и вытягивая через эфир кружку с чаем. Я позволил себе соскользнуть обратно в воду, теплые потоки поддерживали мое тело, а пар бесцельно кружился надо мной, попеременно скрывая и открывая меркнущие звезды. Я действительно построил этот бассейн для трех человек. И в дымном полумраке свечей я почти мог представить себе Аню и Фалура здесь, рядом со мной.
Спустив ноги на самое дно, я фыркнул, посмеиваясь над собой. Если бы Аня и Фалур были еще живы, мы были бы родителями младенца. У нас точно не было бы времени плавать в горячем источнике. И все же на душе у меня стало странно легко, когда я вспомнил нежные очертания их лиц, моих прекрасных смертных возлюбленных. На мгновение, едва ли больше, чем потребовалось для того, чтобы перевести дух, я действительно почувствовал, что Аня и Фалур снова были рядом со мной.
Моя грудь сжалась, когда на глаза навернулись слезы. Она никогда не перестанет болеть, понял я. Я буду жить с их потерей вечно, как дерево, в которое ударила молния и которое проводит оставшиеся эоны своей жизни с черным шрамом, идущим вдоль всего ствола. Мои пальцы потянулись к магии, и я вытащил металлический лист Фалура на ладонь.
— Ты будешь жить со мной, — прошептал я в пар. — Ты будешь жить во мне до самого Рагнарека. Я клянусь.
Я прижался губами к металлу и представил, как мои возлюбленные улыбаются мне в ответ.
Сквозь пар послышался скрип, и комната наполнилась светом. Я поднял глаза и увидел аккуратную фигуру Сигюн в дверном проеме, пар клубился вокруг нее. Свечи замерцали, когда она закрыла за собой дверь. Одним плавным движением Сигюн протянула руку, чтобы распустить волосы. Она покачала головой, и ее каштановые кудри каскадом рассыпались по спине.
Черт.
Обычно горячая вода высасывает мою сексуальную энергию, но, несмотря на то, что я провел все утро в этом бассейне, вид длинных волос Сигюн, свободно падающих на ее спину, зажег что-то внутри меня. Мой член зашевелился под водой, и я почти почувствовал, как кровь перетекает вниз. Звезды, прошло уже много времени с тех пор, как у меня был любовник.
Сигюн отвернулась к стене и сняла халат. Я затаил дыхание. Ее тело было более пышным, чем я предполагал. Она повернулась к воде, и ее кожа засверкала в свете свечей. Ее маленькие груди были дерзкими, с темными сосками, хотя на коже над ними были странные ямочки…
Чертовски жутко, внезапно осознала я. Что за мудак пялится на голую женщину, которая даже не знает, что он там?
— Привет, Сигюн, — сказал я.
Она вскрикнула и резко повернулась к двери, схватив халат и натянув его на себя.
— Локи! — ахнула она. — Я тебя не видела!
Я пробирался сквозь воду, пока не смог положить голову на камни прямо перед ней.
— Доброе утро, — сказал я.
— Прости, — пробормотала она. — Я оставлю тебя наедине.