— Я не могу, — прошептал я. — Мне нужно разгромить целую армию.
Трим улыбнулся.
— Вернись, — сказал он. — Проверь, как тут я.
— Конечно. Я даже приведу Тора.
Ухмылка Трима стала шире, и он в последний раз крепко обнял меня, прежде чем полностью отпустить. Позади него я увидел Маркуса, наблюдающего за нами, его рот был округлился от шока.
Два месяца, подумал я, пробираясь сквозь эфир. Понадобится два месяца, пока Трим не поцелует Маркуса вот так.
***
— Ты опоздал, — проворчал Один.
— Ну, по крайней мере, я не пьян, — огрызнулся я в ответ.
В Йотунхейме стоял мороз, а я был совершенно измотан. Я путешествовал из Мидгарда в Асгард и Йотунхейм, просто на случай, если меня выследят, и у меня не было времени остановиться, чтобы поесть по пути.
Но мое плохое настроение было вызвано не только усталостью и голодом. Покидая Мидгард, я чувствовал себя хорошо, представляя, как Маркус и Трим начинают медленно учиться говорить на языках друг друга. Я чувствовал себя так, словно сделал что-то важное; я спас какую-то часть Девяти миров и был довольно осмотрителен в этом процессе.
Мне хотелось поделиться с кем-нибудь этой маленькой победой. Конечно, было бы разумно рассказать об этом Ане и Фалуру, лежа вместе в тепле нашей каменной хижины. Но теперь эта хижина была просто нагромождением камней в продуваемом всеми ветрами заброшенном уголке Мидгарда. Я представил себе, как стою на коленях перед могильным курганом, сгорбив плечи от ветра с океана, и шепчу свою историю голым скалам. Эта мысль заставила меня почувствовать себя так, словно холодные ветры Йотунхейма проложили мне прямой путь через грудь.
Я прикусил губу, пытаясь сосредоточиться на настоящем моменте и на настоящем мире. Тор, Тир, Один и я стояли на дороге, спрятавшись в тени в том месте, где она начинала подниматься вверх от холодной темноты реки Кермт. Перед нами армия Скади пересекала Кермт, в основном бесшумно и с большим трудом. Они захватили небольшой паром, но он был недостаточно велик, чтобы вместить лошадей, так что ее войскам пришлось распаковывать вещи, а затем уговаривать животных плыть.
С нашей точки зрения, это было похоже на кошмар. Несколько факелов по обе стороны переправы мерцали под нами, освещая двигающихся, нервничающих животных. Время от времени в ночном воздухе раздавалось резкое ругательство или протяжное пронзительное ржание.
— У нее примерно половина войск на той стороне, — проворчал Тор.
Я повернулся, чтобы рассмотреть его профиль в свете звезд. Тор, конечно, был бы рад услышать о Триме, но он был совсем не той аудиторией, которая мне нужна. Вся жизнь Тора была наполнена глупыми героическими поступками, поэтому он не находил глупый героизм других особенно впечатляющим.
— Почти, — прошептал Один.
Я взглянул на холмы, окружавшие Кермт с обеих сторон. Там нас ожидали наши армии. Хеймдалль и Фрейр командовали легионами воинов Одина из Вал-Холла. Они бесшумно передвигались по лесу, пока не встали по стойке смирно, заполнив лес вокруг Кермт. Каждый солдат держал незажженный факел, а позади солдат стояла вторая шеренга факелов, поднятых на высоких деревянных кольях.
Все ждали.
Раздался громкий всплеск, высокий пронзительный крик животного и громкое проклятие. Голоса наполнили ночь, когда над деревянным паромом, который начал тревожно крениться, роились фигуры.
— Сейчас, — сказал Один. — Локи, сделай это.
Я сделал глубокий вдох, больше для драматического эффекта, чем для чего-либо еще. Я крепко держал особые магические нити в ладони с того момента, как материализовался в Йотунхейме. Каждая нить туго натянулась, растягиваясь в холодном воздухе, пока не коснулась одного незажженного факела.
— Бум, — прошептал я, посылая свою силу.
Вспыхнуло несколько тысяч факелов. Деревья, кусты и скалы внезапно осветились, и пылающие точки света заискрились на темной гладкой воде. На мгновение показалось, что холмы, окружающие реку Кермт, внезапно вспыхнули пламенем.
Под нами завизжали и заметались лошади, хотя грохот их копыт заглушался криками и проклятиями солдат. Весь мир вздрогнул, когда смятение, а затем паника охватили армию Скади.
В этот хаос спустились два огромных ворона. Они кричали, как люди, резкими, высокими голосами, кружа над головами армии. В войске Скади вспыхнули факелы, и в их колеблющемся свете я увидел поднятые к небу руки, указывающие на воронов.
— Скади, — закричал ворон Хугин, и его голос усилился магией Одина. — Один будет вести переговоры.