— Он не может оставаться здесь, — голос Калли проплыл в приоткрытую дверь спальни. — Он слишком опасен.
— Я перевезу его, — ответил Неро. — Это временно, пока Леда не сможет вновь передвигаться.
— Мы сами позаботимся о своих.
— Я ее не оставлю. В последние два раза, когда мы расставались, она едва не умерла.
— Этого не случится здесь, — ответила Калли.
— Я остаюсь. Я тоже забочусь о своих людях.
— Она больше не один из твоих солдат.
— Она намного больше, чем солдат.
Белла провела полотенцем по моему лбу.
— Просто отдыхай. Ты в безопасности, — сказала она успокаивающим тоном.
Я закрыла глаза. Когда я очнулась в следующий раз, возле моей кровати сидел Неро. Он выглядел так, будто не спал несколько дней.
— Как ты себя чувствуешь?
— Нормально.
— Она сильная, — крикнул Дамиэль с другого кресла.
— Прошу прощения, что он здесь, — сказал мне Неро. — Я должен приглядывать за ним на случай, если он попытается что-то вытворить.
— Что я вытворю с этими узами, которые блокируют мою магию и ограничивают движения? — спросил Дамиэль. — Да я зудящее место целый час почесать не могу.
— Ты думаешь, это смешно? — прорычал Неро. — Она в таком состоянии из-за тебя. Она едва не умерла.
— Я в нее не стрелял, — Дамиэль посмотрел на меня. — Я рад, что ты выжила. Ты заставляешь моего сына действительно что-то чувствовать. Он так долго от всего закрывался.
— Не разговаривай с ней так, будто она твой старый друг. Ты пытал ее, садистский мудак.
— А ты не разговаривай со мной таким тоном. Я все еще твой отец.
— Нет, ты не мой отец. Ты ничто. Ты мертв. Ты был мертв две сотни лет. Жаль, что ты не остался среди мертвых.
— Я делал то, что должен был. И тогда, и сейчас. И не все так просто, как тебе кажется, — сказал Дамиэль. — Прекрати разводить мелодраму, Неро. То, что я сделал — это не пытки. Я знаю, ты знаешь, как выглядят настоящие пытки, потому что я брал тебя посмотреть, когда тебе было пять лет.
Фу. Вот вам и день на работе с папочкой в стиле Легиона Ангелов. Насколько же это извращенно. Неудивительно, что у мальков Легиона бывают проблемы.
— То, что я сделал, разблокировало ее воспоминания, — продолжал Дамиэль. — Это означало сломать ее физически. Ты делал это с ней и с бесчисленным количеством новобранцев на протяжении многих лет. Ты ломал их, чтобы они могли найти что-то в себе. Особенную силу. Это то же самое.
— Это абсолютно другое, — возразил Неро. — Потому что ты наслаждался этим.
— Прекрати пытаться подогнать меня под тот злобный образ, который живет в твоей голове, — сказал Дамиэль. — Это всего лишь работа, которую нужно было сделать. Ничего более, — он посмотрел на меня, как будто я могла подтвердить, что он не наслаждался, причиняя мне боль.
— Ты выглядел довольно убедительно, когда надирал мою задницу, — сообщила я ему.
— Я должен был выглядеть убедительно, — теперь он смотрел на Неро. — Я должен был убедить людей Вэлианта.
— Ты мог бы попросту их убить, — сказал Неро.
— Я их приберегал. Я не был уверен, что для открытия пути к реликвиям или разблокировки самого оружия не понадобятся человеческие жертвы. Они используются в древней магии. И кажется, ты не захотел бы, чтобы я использовал для этих целей твою девочку.
— Так я должен поблагодарить тебя за это?
— Да, это было бы уместно. И пока ты в нужном настроении, как насчет того, чтобы меня развязать? — он показал Неро свои связанные руки. — Это совершенно неподобающе.
Неро наградил его взглядом, который говорил, что скорее ад замерзнет, чем он его развяжет.
— Это правда, что ты сказал о человеческих жертвах? Они могут активировать магию? — спросила я Дамиэля.
— С некоторыми видами магии это срабатывает, обычно с объектами силы. Магия всегда имеет свою цену, но она не очень-то разбирается, кто эту цену платит, — он помедлил. — Но реликвии созданы из совершенно иного рода магии. Этот безумный пилигрим запятнал свой клинок ангельской кровью, и это не активировало магию. Но ты только посмотрела на них, и они подчинились твоим командам.
Я совсем не хотела думать об этом. Эти оружия были слишком опасны, чтобы ими кто-то владел. Мы должны были спрятать их — или разрушить. Часть меня протестовала против мысли об их разрушении. Возможно, это была та же часть, которая заставила оружия обратиться против Вэлианта и убить его.
Дверь скрипнула, и в комнату заглянула Калли.
— Первый Ангел шагает по нашему газону.
Неро поднялся.
— Сиди здесь и не высовывайся, — сказал Неро своему отцу.
Я медленно приподнялась. Прежде чем я успела далеко уйти, Неро наклонился и подхватил меня на руки. Входная дверь распахнулась как раз тогда, когда он опустил меня на один из диванов в гостиной.
— Останьтесь снаружи, — скомандовала Никс своим охранникам и закрыла дверь. Она последовала за Калли в гостиную.
— Первый Ангел, — сказал Неро, кланяясь.
Взгляд Никс метнулся от Неро ко мне, закутанной в одеяла на диване.
— Я бы поклонилась, но боюсь, что мои раны откроются, и я свалюсь без сознания к вашим ногам, — сказала я со слабой улыбкой.
— Все в порядке, дорогая, — ответила Никс. — Встань, Неро. У нас нет времени на глупые церемонии, — она села на диван напротив меня, наблюдая, как Неро садится рядом со мной. — Вы забыли, как лечить людей, полковник?
— Нет. Она была ранена бессмертным орудием. Рана исцеляется не так быстро, как должна.
— Бессмертное оружие, говорите. Что ж, полковник, ради обсуждения этого мы здесь и собрались, — она сложила руки на коленях. — Я получила ваш отчет. И отчет полковника Файрсвифта, — ее губы поджались в тонкую линию. — Они сильно различаются.
— При всем моем уважении к нему, полковник Файрсвифт любит выпендриваться, — Неро помедлил и склонил голову. — Первый Ангел.
Никс взяла печенье с блюдца на столе, рассмеявшись. Смех звучал искренне. Эта часть Никс мне нравилась.
— Что ж, давайте послушаем.
И мы рассказали ей историю, которую тщательно выдумал Неро. Она слушала молча.
Когда мы закончили, Никс смахнула с рук крошки от печенья и сказала прямо:
— Я этому не верю. Останки Осириса Уордбрейкера и Вэлианта подтверждают, что по крайней мере часть вашей истории — правда. Напомните-ка мне еще раз, почему от Уордбрейкера остался один лишь прах.
— Оружие, — сказал Неро.
— Ну конечно, — Никс помолчала. — А само оружие?
— Разрушено в ходе сражения.
— И вы ожидаете, что я поверю, будто оружие, выкованное в раю и аду, можно вот так просто разрушить?
Неро ничего не сказал. И я тоже. Мы оба согласились, что так будет лучше. Умничанье только навлечет на нас новые проблемы.
Никс вздохнула.
— Ну, полагаю, это к лучшему. Я лишь надеюсь, что это оружие не всплывет вновь, — она наградила нас тяжелым взглядом. — Ладно, теперь мы переходим к веселой части.
Это прозвучало зловеще.
— Я полагаю, вы оба помните наш последний разговор, так что это не станет сюрпризом, — сказала Никс. — Вы двое чините проблемы. Беспрестанно, — она взглянула на меня. — Ты плохо на него влияешь.
— Вообще-то, мне кажется, это он на меня плохо влияет.
Рука Неро сомкнулась на моем запястье.
Взгляд Никс опустился, замечая этот жест.
— Собираешься закрыть ее грудью, защищая от моего гнева? — спросила она, явно развеселившись.
— К счастью, кажется, это не понадобится.
— Действительно, — она перевела взгляд с меня на Неро, медленно и недоверчиво качая головой. — Что мне с вами делать?
Я не была уверена, был ли этот вопрос риторическим или настоящим. Я выбрала более безопасный вариант и держала рот закрытым.
— Неро, тебе надо было позволить полковнику Файрсвифту разобраться с ней, — сказала Никс.
— Он определенно пытался разобраться с ней.