Она продолжила стоять, молча наслаждаясь грохотом и особенно сильными порывами ветра, чувствуя, как понемногу замерзает. Наконец, решив, что довольно, Аликс неловко повернулась — намокшие и отяжелевшие платье с рубахой сковывали движения — и протянула руку. Реми взял ее под локоть, и Аликс осторожно начала спускаться по лестнице. Вода действительно сделала ступени скользкими, но, чуть проскользив ступней по краю, Аликс не упала, а оказалась прижатой к стене телом Реми. Аликс сжала пальцами промокшую ткань на его предплечьях, и внезапно ей на мгновение показалось, что стало светлее. Следом раздался страшный грохот, так близко, что перехватило дыхание и почти заложило уши. Аликс спросила, делая усилие, чтобы перекрыть затихающий гром и шелест ливня:
— Сейчас была молния?
— Да. Как вы узнали?
— Почувствовала, наверное.
Реми осторожно потянул ее дальше, вниз, Аликс шла очень медленно, не столько и не только опасаясь поскользнуться еще раз, но прислушиваясь к звукам вокруг и себе самой. Она слышала гром, но больше ни разу не почувствовала молнию.
— Вам надо переодеться, н-графиня, — засуетилась вокруг нее Магали.
Аликс с облегчением повела плечами, избавившись от повязки и платья, тряхнула головой, позволяя мокрым волосам, освобожденным из-под головного убора, свободно упасть на плечи и спину, пропитывая водой только что надетую свежую, сухую рубаху. Магали заплела ей косу и надела поверх рубахи платье, как того потребовала Аликс.
Девчонка скоро догадается (если еще не поняла), что Реми ночует в господских покоях. Она единственная, кто спит рядом, кому слышно, как открываются и закрываются двери. При ее очарованности трубадуром, такое открытие станет поводом для расстройства. Поколеблет ли это расстройство ее верность? Вполне возможно.
Аликс отпустила Магали, велев оставить окно открытым. Ливень, судя по звукам, уже ослаб, грома не слышалось даже в отдалении. Стоя без повязки, с открытыми глазами, Аликс пыталась воссоздать то ощущение, когда она почувствовала молнию. Увидела ли она ее, или просто убедила себя, что стало светлее, зная, что гром и молния следуют друг за другом? Аликс пыталась вызвать то же ощущение сейчас, но ничего не вышло. Возможно, потому, что теперь она не была так возбуждена, и гром не гремел.
Реми пришел чуть позже с вощеной дощечкой, на которой расписал предполагаемый расход собранного урожая пшеницы. Итоговый излишек на продажу оказался меньше, чем ожидалось, к разочарованию Аликс.
— Завтра на рассвете две телеги с зерном отправятся на пастбище. Думаю, мне стоит поехать посмотреть, как они там обживаются.
Да, проверить, как там устроились Бракант и остальные еретики, не мешает. А ещё собрать сведения о положении дел в отдаленных деревнях.
— Как много времени это займет?
— Зависит от того, как придется ехать, чтобы довезти зерно незамеченным и в сохранности.
Крестоносцев Аликс для этого обоза выделить не может, просто потому, что они не должны знать, где находится убежище еретиков.
— Кого ты возьмёшь с собой?
Реми перечислил пять имён, Аликс они мало что говорили.
— Всего пятерых?
— Да.
Пятеро отлично знающих эти горы парней должно хватить, но лишь при условии, что на них не нападут. А если нападут, зерно будет потеряно.
— Так ты видела молнию?
— Не видела, — Аликс раздраженно пожала плечом.
— Но ты что-то почувствовала.
— Мне показалось, что стало светлее.
— Значит, ты чувствуешь очень яркий свет.
Аликс пожала плечами, опасаясь довериться как собственным ощущениям, так и словам Реми.
— И это значит, что ты не совсем слепая.
— Или что мне привиделось.
Она не желала больше говорить об этом, поэтому спросила:
— О чем были те кастильские стихи?
— О Сиде*.
Аликс приходилось слышать, что этого воина кастильцы прославляют за войну с сарацинами не меньше, чем французы — Роланда. Какие-то обрывки, переведенные на провансальский, доходили до ее ушей в исполнении бродячих жонглеров, но полностью история Сида была Аликс неизвестна.
— Перескажи мне, что там говорилось.
— Хорошо. Давай руку.
Аликс протянула ладонь, чтобы Реми вывел на ней первые строки.
Он ушел на рассвете, Аликс спала и не услышала, когда именно.
В отсутствие Реми ее главной помощницей по хозяйственным делам стала Югето. Юная жена оружейника Ньеля вроде бы неплохо справлялась с обязанностями кастелянши, но, как и служившая на этом месте до нее еретичка Рачель, подспудно раздражала Аликс распространяемой вокруг аурой внутреннего благополучия вопреки внешним обстоятельствам. Раздражала она, как выяснилось, не только Аликс — Магали тоже настороженно отнеслась к новой кастелянше, ревнуя госпожу и опасаясь за свое положение самой доверенной из служанок. Аликс посчитала, что это совсем неплохо — сделай Югето промах, будет кому сообщить о нем, как и наоборот — соверши промах Магали, Югето, соперничающая с ней за доверие госпожи, не преминет поставить в известность Аликс.