Первый удар через левое плечо.
— Помоги нам, Господи, совладать с зовом плоти.
Второй удар через правое плечо. Боль от терновых шипов, ввязанных в узелки на хвостах плети, пока еще слаба.
Арно читает молитвы так же размеренно, как наносит удары. Красивый, глубокий голос звучит отчетливо, словно во время службы или проповеди под сводами часовни. Вся его спина и плечи покрыты синяками и мелкими черными черточками — следами молитвенного усердия. Эти черточки-корочки от все новых ударов плети начинают срываться, из рассеченной кожи под ними показываются капельки крови.
В отличие от Арно, у Аликс старые ранки успели затянуться, поэтому то, как первая капля медленно течет по спине, она чувствует позже, когда рука, дрогнув от требовательно повышенного на словах «в усердном служении наша любовь к Господу» голоса, нанесла особенно сильный удар по уже расцарапанной и болезненно-чувствительной коже.
У Арно закрыты глаза, но он чувствует, что Аликс хочет пожалеть свое тело, позволить ему убояться боли. Тонкие сухие пальцы сдавливают пальцы Аликс, смыкаясь на кнутовище, и нанесенный в две руки удар заставляет ее стиснуть зубы.
Это следующий этап. Теперь удары, сильные и тягучие, падают поочередно, то на одну спину, то на вторую. Арно умеет делать их более болезненными с помощью рывков и поворотов. В наказание. Что он наказывает Аликс за то, что она не усмиряла плоть в его отсутствие, вслух не произносится никогда.
Стыд и ненависть заставляют каменеть внутренности, яд ничего не могущего изменить сожаления все новыми струйками течет по коже. Аликс ненавидит себя за умопомрачение, нашедшее на нее на исходе позапрошлой зимы, временами настолько, что ей кажется — она это заслужила.
У чувства, которое она испытывает при виде того, как дрожат ноздри тонкого носа с высокой горбинкой, как запрокидывается при ударе голова Арно, нет названия, хотя Аликс уже давно понимает, что не усердное служение заставляет его ноздри дрожать, и не от любви к Господу напряженно выгибается спина. Плоть не умерщвляют наслаждением. Если боль заставляет топорщиться рубаху в паху — она не наказание.
— На колени, — звучит красивый голос с чуть сбившимся дыханием.
И когда Аликс опускается на колени, вздыбившаяся ткань рубахи из грубого холста оказывается прямо перед ее лицом.
Она едва успевает выйти за порог, как внутренности скручивает длинными, мучительными позывами к тошноте. Выпрямившись, Аликс вытирает губы. Рубцы на спине и плечах уже начинают разбухать, и боль ритмично стучит в них и отступает, чтобы вернуться как раз тогда, когда кажется, что можно пошевелиться. Обманчивое ощущение, да, но платье надо поправить. Не надеть — иначе рубаха прилипнет к спине — но поправить, придержать спереди. В этой полуобнаженности униженность падшей блудницы. Аликс не уверена, но, возможно, так и задумано: Арно — мастер мелких деталей.
Голова кружится, поэтому идти приходится медленно, одной рукой держась за стену, второй — придерживая на груди платье и рубаху. Коридор кажется очень длинным, а крестоносцев, охранявших покои, Аликс предусмотрительно отпустила — если ее убьют сегодня, она вряд ли будет об этом сожалеть сильнее, нежели о том, что они увидят ее такой.
Дышать. Грудь сжата болью и напряжением, воздуха не хватает, к тому же в нем слышится вонь похоти, прилипшая к коже рук и лица. В своих покоях Аликс подходит к окну и одной рукой, сняв засов, распахивает ставни. Вечерний ветер с гор, пробегая по раскаленной, саднящей коже, приносит облегчение с новыми искорками боли. Дышать.
Позади нее тихо скрипит, приоткрываясь, дверь, и сквозняк проносится по комнате, бросая растрепанные пряди Аликс на лицо. Она чувствует, что волосы снова невыносимо пахнут благовониями там, где рука Амори касалась их.
На мгновение ей хочется оказаться где-то в безопасности, где можно выплакаться, выкричаться, дышать полной грудью, быть слабой и не думать обо всем этом, но Аликс гонит прочь эту безумную, причиняющую лишнюю боль мысль.
— Неси воду и полотенца, — велит она застывшей в молчании, уставившись на ее спину, Магали.
Вериги* (ст. слав. верига – «цепь») – разного вида железные цепи, полосы, кольца, носившиеся христианскими аскетами на голом теле для смирения плоти.
Амори** (Amaury) – фамилия созвучна французскому слову amour – любовь.
Флагеллум*** (лат. Flagellum) – бич, плетка. Флагеллантство – движение «бичующихся», возникшее в как раз в описываемый период. Флагелланты в качестве одного из средств умерщвления плоти использовали самобичевание, которое могло быть как публичным, так и келейным.