Звук льющейся воды, стук… наверное, кувшина о стол. Раньше кувшин в покоях стоял серебряный, теперь глиняный. Если бы он был все еще серебряный, распознать звук было бы проще.
На сей раз холст, который Реми вложил ей в руки, был мокрым. Аликс вытерла лицо, прижимая прохладную ткань к горящей коже. Судорожно и глубоко вдохнула.
— Помоги мне. Никто не должен знать, что случилось. Мне нужно научиться быть такой, чтобы никто не догадался, что я не вижу.
Она попросила о помощи, да. Но разве у нее был другой выход? И он ведь и так уже знает.
Шум за дверью, опять шаги, скрип двери, перешептывания. Что он сказал Магали? Нельзя допустить, чтобы девчонка… Аликс сделала попытку подняться, но нажатие на плечи вернуло ее на кровать.
— Руки ледяные.
Ей в ладони легло что-то тяжелое, замотанное в ткань, а поверх лег еще слой ткани, который она бы не почувствовала, если бы его туго не прижали чужие пальцы. Аликс не могла понять, ледяные у нее руки или нет, осознавала лишь, что они будто онемели, сделав ее движения неуверенными и замедленными, как во сне. Ей казалось, это из-за слепоты, но сейчас она подумала, что, видимо, не только из-за того, что она не видит.
— И ноги, наверняка, тоже.
Под ноги ей подставили что-то плоское, но не очень ровное. Камень из кухонной печи — догадалась Аликс. Обернутые тканью, их приносили зимой в покои, чтобы согреть постель. Но сейчас на дворе стоял разгар лета, и такой же камень, судя по теплу, которое Аликс начала ощущать, она держала в руках. Пальцы закололо иголочками изнутри, чем дальше, тем чаще. Ногам пока, наоборот, тепла не хватало.
— Вам нужно успокоиться и отдохнуть.
Аликс прислушалась к себе. В ушах уже почти не гудело, но голова ощущалась пустой, словно потолочное пространство собора. Руки постепенно согревались. Если она и чувствовала слабость, то признаваться в этом не собиралась. У нее нет ни времени, ни возможности отдыхать, а успокоиться — она почти успокоилась. Насколько это вообще возможно сейчас.
— Нет.
Она переложила камень из своих рук на постель. Сжала и разжала пальцы, проверяя, прошло ли онемение. Не до конца, но уже лучше.
— Мне нужно научиться двигаться. Ты можешь помочь или нет?
— Идите на звук.
Аликс неуверенно встала, рукой до последнего, пока не выпрямились колени, держась за столбик кровати, и замерла.
— Ступеньки, — напомнил голос Реми.
Она сделала маленький шажок, потом еще один. Не отрывая правой ноги от пола, подвинула ее вперед. Пустота под носком. Ступенек, отделяющих помост с кроватью от остальной комнаты, всего две. Их в первую ночь в Гельоне Раймон преодолел одним шагом с Аликс на руках. Некстати всплывшее воспоминание отвлекло, и Аликс покачнулась. Рука, которой она взмахнула, чтобы удержать равновесие, задела чужую.
— Не надо, — остановила Аликс попытку ее поддержать.
Обеими ступнями став на край первой ступеньки, Аликс осторожно, носком вперед, начала опускать одну ногу вниз. Получилось. Только дьяволу ведомо как, но получилось. Со второй ступеньки она шагнула вниз быстро и решительно.
— Я здесь, — послышалось откуда-то справа и впереди.
Если сказанные впервые после того, как она перестала видеть, эти слова помогли ей, то теперь вызвали раздражение. У Аликс не было желания подчиняться его голосу, его указаниям, хотя она сама попросила о помощи. Она попыталась вспомнить, как выглядят покои. Что там впереди и чуть справа от ступенек? Ничего, насколько ей помнилось. Просто стена.
Шаг вперед. Еще один. Аликс казалось, что она вот-вот потеряет равновесие.
— Теперь здесь, — послышалось уже ближе к центру комнаты.
Ну конечно, никто не будет ждать, пока она дойдет. Никто не обязан ни ждать, ни подсказывать, что сменил положение.
Злость толкнула Аликс вперед, навстречу голосу.
Кажется, она прошла, почти пробежала, слишком далеко. Рука попыталась удержать ее откуда-то сзади, и Аликс резко и сильно ударила по ней, тут же отступая в противоположную сторону. На мгновение она потеряла равновесие и не упала благодаря все же дотянувшейся и поддержавшей ее руке, но, твердо став на пол, Аликс тут же снова ударила Реми, требуя вернуться к однажды установленному правилу — он не должен касаться ее.