– Знаю я, чем. Так завтракают, что до полудня встать с кровати не могут. – Яков закончил гимнастику и уселся на кровать, скрестив ноги, а поднос разместил на коленях. – Докладывай.
– Все готово для демонстрации. Комиссия прибудет через два часа – как раз успеешь принять ванну и одеться. Будут присутствовать… погоди, имена такие, что язык сломаешь. – Жак порылся в кармане, достал миниатюрную записную книжку в перламутровой обложке, полистал ее. – Месье Жоффре Арно, мистер Ганс Ван Меер, мистер Рихард Краузе, сеньор Джузеппе Мартелли, сэр Пол Картрайт, мистер Роберт Уортон, господин Клим Строганов и… вот, вот… Чаоксианг Хуанг. Фух, выговорил.
– Кто-нибудь требует особого внимания? – Спросил Яков, сняв крышку с тарелки. Горка горячей каши с желтым озерцом масла напоминала вулкан.
– Все требуют. – Жак спрятал книжицу и оперся о столбик кровати. – Поскольку все они, кроме Уортона, входят в Совет Представителей.
Шварц довольно зажмурился, а Жак продолжил, немного рассеянно, будто всего лишь размышлял вслух, но сам следил за выражением лица Якова:
– Я вот думаю, чем таким мог насолить им наш черноусый друг Клюев, что они лично решили явиться проверять его протеже… То есть, оно понятно, кому оставаться на Острове, а кому съезжать, решает Совет. Ну, послали бы помощников, заместителей, в конце концов. Или вот пришла ко мне в голову мысль… – Жак сделал паузу.
– Давай уж, выкладывай, хитрая твоя морда. – Махнул в его сторону ложкой Яков.
– Может, не насолил вовсе наш толстый Карп. А наоборот. Подает определенные надежды. Потому и заявятся они сами, чтобы посмотреть на новое изобретение. А еще вернее, что не Карп подает надежды, а некий изобретатель, удобно устроившийся у него под крылышком. Я так думаю, потому что не стал бы Клюев тут по потолку бегать и в ужасе кудахтать, если б перед этим сам дорожку в Совет топтал. А испугался он не на шутку.
– Я всегда поражался силе твоего мышления, Жак, но сегодня ты превзошел сам себя. – Шварц, расправившись с завтраком, отодвинул тарелку и уже серьезно посмотрел на помощника. – Подготовь мой лучший костюм.
– Будет сделано, – вздохнул Жак, забирая поднос. – Мне присутствовать?
– Если хочешь. – Оценив высоту поднятых бровей Жака, Яков хмыкнул. – Чего удивляешься? Ты почти наравне со мной работал, заслужил.
Жак, качая недоверчиво головой, удалился, а Шварц набросил халат и вышел из спальни. Проходя по коридору третьего этажа, где располагались жилые комнаты, постучал в соседнюю дверь.
– Адам? Проснулся?
– Да, проходите.
Яков зашел в спальню секретаря. Тот с сосредоточенным лицом поднимал и опускал большую гирю, стоя у открытого окна.
– А, молодец. В здоровом теле здоровый дух. – Одобрительно цокнул языком Яков. – Я намедни у Кромби зонт забыл. Съезди сегодня, забери. Прогуляйся заодно. Никаких важных дел ведь у тебя нет?
– Нет… – Шея Адама покраснела, он с усилием выдохнул воздух и поставил гирю на пол. – Съезжу, мистер Шварц.
– Вот и замечательно. Но после четырех чтобы вернулся, ты мне понадобишься.
Адам кивнул и снова взялся за гирю. Яков, насвистывая популярный мотивчик, отправился в ванную.
Через два часа все было готово к торжественному приему гостей. Жак стоял с застывшей миной снаружи у входа – ни дать ни взять, швейцар. Яков скучал, шагая по прихожей и поглядывая на настенные часы фирмы Беккера. Без пяти минут десять… без трех… без одной. С боем часов дверь открылась, вошел Жак и придержал створку. Внутрь ступил Карл Поликарпович, напряженный, как оголенный провод. Кончики усов у него, как показалось Жаку, чуть ли не дымились. Ему стоило больших усилий сдержаться и не захихикать, настолько надутым выглядел Клюев, и одновременно неуверенным в себе. Будто с каждым вдохом он вспоминал, что он – богатый и успешный фабрикант, который удостоен чести жить и работать на Острове, а с каждым выдохом в его крупную голову закрадывалась мысль, что сегодня все может пойти прахом, если он сделает что-то не так. Жак представил себе, как Карл Поликарпович, впадая в панику раздувается все больше, а потом съеживается, становясь все меньше, и стал гадать, что произойдет раньше – лопнет фабрикант или же аннигилируется.
Яков подошел к Клюеву, положил руку ему на плечо и легонько сжал, подбадривая. И чуть отодвинулся в сторону, чтобы встретить основных гостей.
Комиссия вся без исключения состояла из индивидуумов столь напыщенных, что Жак сразу же потерял всякий интерес к Клюеву, и стал воображать лопание уже этих господ. Шварц кланялся каждому из них, когда фабрикант называл их имена и регалии. Тот список, что утром Жак зачитал патрону, разбух раза в четыре, с учетом всех званий и ученых степеней.