В 1740 году французский врач Ж.-Ж. Брюие д’Абленкур опубликовал диссертацию о неопределенности признаков смерти. В работе приведена и статистика. Если бы факты в ней выдержали испытание временем, то это был бы ценный документ, свидетельствующий о том, сколь частое явление эта мнимая смерть. Брюие собрал и описал 181 случай мнимой смерти, из них в 72 случаях факт смерти был установлен врачами, но покойные приходили в себя еще до того, как их клали в гроб; 53 человека очнулись, когда гроб был уже накрыт крышкой; 52 несчастных так и похоронили заживо; четырех мнимых покойников подвергли вскрытию, и только на столе патологоанатома выяснилось, что в них еще теплилась жизнь.
Более достоверной представляется статистика веймарского профессора Л. Ф. Фрорипа.
Он сообщает, что в то время (1829) в Нью-Йорке особым указом регулировался порядок похорон. Покойников разрешали хоронить только по прошествии полных 8 дней, все это время тело надо было держать в закрытом гробу. Было предписано в верхней части гроба проделывать отверстие, через которое внутрь продергивался шнурок, которым обвязывали руки и ноги покойного. Другой конец шнурка привязывали к колокольчику, так что если покойник паче чаяния пришел бы в себя, то при малейшем его движении колокольчик своим звоном подал бы знак. Получилось, что нз 1 200 случаев колокольчик звонил шесть раз. Эта статистика пугает, потому что если бы, согласно ей, объявленных мертвыми действительно похоронили, то на каждые двести похорон пришелся бы один живой!
Порой случай затевает прямо-таки гротескные игры со смертью: словно бы сожалея о жестокой кончине, которую уготовил заживо похороненным, он вдруг буквально в последний момент вырывает из свежей могилы приговоренного к ужаснейшему концу.
Доктор Уинслоу рассказывает историю одной француженки, которую похоронили по всем правилам и обычаям на кладбище Орлеана. Лакей знал, что у покойной на пальце осталось дорогое кольцо. В ту же ночь он отправился, чтобы добыть это кольцо. Раскопал могилу, открыл крышку гроба и хотел было снять кольцо с пальца. Но дело шло туго, тогда он, достав нож, собрался совсем отсечь упрямый палец. Но в тот самый момент, когда он вонзил нож в основание пальца, покойная вскрикнула от боли. С перепугу слуга умчался, куда глаза глядят, а очнувшаяся женщина, с трудом выбравшись из гроба, побрела домой. После чего прожила еще десяток лет. В этой истории только один недостаток: очень похожее рассказывает и Таллеман де Рео о матери-гугенотке некоего барона Пана. Ее тоже после похорон хотели ограбить слуги, а камеристка в отместку за перенесенные унижения грубо надавала покойной пощечин. Женщина от боли пришла в себя, отправилась домой, больше того, через короткий промежуток времени произвела на свет ребенка, мальчика, которого чуть было не унесла с собой в могилу.
Полную видимость достоверности имеет другой случай. О нем сообщает серьезное научное издание — «Journal des sciences physiques» (майский номер за 1838 год). Филипп Марбуа, гражданин Лилля, 58 лет, сильно повздорил с женой и в пылу ссоры его хватил удар. Через три дня, 16 января, он был похоронен. Стояла необычайно холодная погода, земля смерзлась как камень, гроб с телом смогли кое-как опустить в неглубокую могилу. Через неделю, 23 января, мороз отпустил, могилу вскрыли, чтобы похоронить покойного нормально. Туш из гроба послышались рыдания, открыли крышку, достали живого, его удалось совершенно привести в норму.
Таким образом, мнимая смерть продолжалась целых десять дней.
Франсуа Сивилль, дворянин из Нормандии, подписывая официальные бумаги, всегда под своей подписью выводил: «Умер, похоронен, воскрес». Напрасно ему говорили, что такое на официальных бумагах ставить нельзя, старый господин упрямо держался своих обозначений, говоря, что он достоин такой подписи. Кем же был этот человек такой удивительной судьбы?
Свою историю он записал сам, а его семья опубликовала по рукописи, находившейся в ее собственности[220].
В 1562 году французские войска осадили Руан, находившийся в руках протестантов (гугенотов). В охране крепости капитаном служил Сивилль, тоже протестант, дворянин. Во время осады он получил пулю в правую щеку и, свалившись со стены, упал в крепостной ров, там и лежал, распластавшись, без всяких признаков жизни. Так случилось, что похоронили капитана с обычной для того времени простотой: вырыли неглубокую яму, бросили в нее тело, сверху еще один труп, и закидали землицей[221].
221
В те времена легко могло случиться, что раненых хоронили заживо. Некогда было с ними возиться. Анекдоты всегда точно отражают общее отношение, такой анекдот дошел до нас из XVI века, в нем говорится об одном офицере-швейцарце, которому было поручено убрать трупы с поля сражения. Когда солдаты предупредили его, что среди тел есть такие, кто просит пить и стонет, привыкший к строгой дисциплине швейцарец отвечал: «Ну да, псе пить хотят, если их послушать, среди них нет ни одного мертвого». (Стихотворное изложение Peluchon-Destouches, поэта и председателя трибунала: Le petit-neveu de Воссасе. Amsterdam, 1787; II, 32.)