Т е р е н т и й. Ну и что? И у бабки Анисьи слушали бы.
А г н и я С е р г е е в н а. Да какое слушали, у них там хаханьки, вороньи минутки, моего Купидошу завлекают, того и гляди мужика отобьют…
Т е р е н т и й. Может, вы все же лекцию приготовите? За целый день и не то можно успеть.
А г н и я С е р г е е в н а. Целый день! Где же целый день?! Нет у меня целого дня, и так, как белка в колесе, верчусь, не поспеваю, детей трое, за каждым посмотри, да за мужиком гляди в оба, да корова, да две свиньи. А Купидон Иванович и не помогает ни в чем, да и воскресенье завтра, хотела в город съездить, сметану продать, прокиснет сметана-то.
Т е р е н т и й. И не стыдно вам, Агния Сергеевна?
А г н и я С е р г е е в н а. А что такое?
Т е р е н т и й. Да в конце концов вы бы хоть платье чистое надели!
А г н и я С е р г е е в н а (изумленно). О-о!..
Вваливается К у п и д о н.
К у п и д о н. Как эт-так?
А г н и я С е р г е е в н а. Купидоша, миленький, я сию минуточку, сию минуточку буду дома, только вот от лекции освобожусь. Почему дверь не закрыл? Еще не лето…
К у п и д о н. Тереша, ты мою жену не забижай! Как эт-так? Я ее люблю! Она у меня образованная, институт кончила, и хоть ты тоже с вы… с вы… с высшим образованием, а все равно не забижай!
А г н и я С е р г е е в н а. Купидоша, Купидоша, ты тут не садись, еще уснешь. Ты не дома… вы уж решайте сами, товарищ агроном, и другой может лекцию за день приготовить, да лекцию можно и потом, а сметана не терпит!
Уводит мужа. Долгое молчание.
В а л е н т и н. Как на неведомых дорожках пляшут верблюды в босоножках…
Т е р е н т и й. Сам видишь — людей у нас катастрофически нет.
В а л е н т и н. Наверно, нужно самим об этом позаботиться.
Т е р е н т и й. Это каким же макаром?
За окном частушка:
В а л е н т и н. Каким макаром… Между прочим, воспитанием. В человеке прорва возможностей. А эти возможности, эти таланты, организаторы, будущие герои сидят у бабки Анисьи. Такое как там расточительство человеческой энергии — просто преступление! Не обидно ли это?..
Т е р е н т и й. Да знаешь ли ты… Ну, валяй, валяй, я слушаю.
В а л е н т и н. Человеку нужна цель, иначе он не человек. Творческая, полезная цель. Или хотя бы интерес, любопытство к жизни. Цель придет потом… Тысячи Обуховок по России. Миллионы людей…
Т е р е н т и й. Удивительно точное наблюдение!
В а л е н т и н. Ответь, агроном: зачем живут эти миллионы?
Т е р е н т и й. Для хлеба живут. Хлеб делают вам, которые в городе… Вот таким макаром.
В а л е н т и н. Ты прав. В городе хлеб естествен, как воздух. И кажется уже, что он, как воздух, не стоит ничего, дарован природой. Приходят в магазин: этот не надо, дайте вон тот, нет, этот черствый, дайте помягче. Покупаем, едим и уже забыли о том, что в Обуховке живут люди для нашего хлеба. А что мы делаем для этих людей? Машины? Машины — чтобы люди еще больше давали хлеба…
Т е р е н т и й. Потрясающее открытие!
В а л е н т и н. А ведь не хлебом единым… Об этом мы не думаем. О многом мы не думаем.
Т е р е н т и й. Отучили.
В а л е н т и н. Ерунда! Зачем тогда жить, если не думать! Зачем называться человеком!.. (Закурил.) Существует затасканное слово «культработа»…
Т е р е н т и й (поправляет). Хлеб плюс культработа.
В а л е н т и н. Но хлеб ты даешь, а культуру почему-то нет. Не только ради хлеба и коровы живет человек на свете. С этим ты согласен?
Т е р е н т и й. С этим я согласен…
В а л е н т и н. И своей жизнью утверждать надо, что не для пуза живет человек!.. Ты делал это, секретарь?
Т е р е н т и й. Наверно, нет… Не делал.
В а л е н т и н. Так какой же ты секретарь?..
Молчат.
В а л е н т и н. У меня друг — актер. Рассказывал, что были со спектаклем вот в такой Обуховке. На один вечер приехали, для галочки. Процента какого-то не хватало театру. Отыграли, хотели домой, а в деревне не пускают. Играйте, говорят, еще. У автобуса колеса сняли и спрятали — ехать обратно не на чем. Играли еще. Три дня играли.