П о л и в а н о в. Да. Чувствую, что-то серьезное. Такое, что Семенов и вся его авантюра — сущий пустяк в сравнении с тем, что может надвинуться на нас. Получена телеграмма от Ленина. Вчера не хотел показывать ее вам перед боем. Вот копия: «Мы считаем положение весьма серьезным и самым категорическим образом предупреждаем товарищей. Не делайте себе иллюзий: японцы, наверное, будут наступать. Это неизбежно. Им помогут, вероятно, все без изъятия союзники. Поэтому надо начинать готовиться без малейшего промедления и готовиться серьезно, готовиться изо всех сил… Ленин».
Л а з о. Вот видите, а вы задержались. Конечно же вчера вам надо было ехать, а вы… обо мне беспокоились. Тоже частность, товарищ комиссар, а?
П о л и в а н о в. Молчу. Грешен. Но хорош был бы комиссар, который уезжает перед боем. Молчу… Еще скучать по мне будете.
Л а з о. Буду.
П о л и в а н о в. Вот… Ну-с, так… Здесь держите ухо востро. Затишье вряд ли будет длительным. Готовьтесь. Что делать вам дальше — сообщу. Берегите себя, дорогой! Бог весть когда еще встретимся. Бог… Ай, сила привычки! А еще комиссар! Эх… Поехали. Не прощаемся, Сергей Георгиевич, не прощаемся… До встречи!
ЧАСТЬ ВТОРАЯ
Тревожно звучит музыка, в мелодию резко входит стук телеграфного ключа и голос П о л и в а н о в а.
П о л и в а н о в. Обманутые своим командованием, действовавшие по указке империалистов шестьдесят тысяч хорошо вооруженных солдат чехословацкого корпуса, направлявшихся к себе на родину через Сибирь и Владивосток, подняли мятеж и при поддержке белогвардейцев захватили железную дорогу… Мы оставляем Иркутск. Прикрывать отход частей, эвакуацию советских учреждений и раненых из Иркутска приказываю Лазо.
Председатель Центросибири Поливанов.
Тяжело стучат колеса бронепоезда, разноголосый тревожный гомон и крики людей, уханье пушек, взрывы, треск горящего дерева.
У с к о в. Да что же это делается, Сергей Георгиевич?! Весь Байкал в огне! Горят пароходы, станции! Вон паровоз вверх колесами в воде лежит. А люди, люди!..
Л а з о. Молчи, Миша, молчи… Людей прикроем… Не дадим в обиду. Уходим последними…
Стук колес поезда и взрывы глуше и тише, и вот уже совсем ничего не слышно, только нестройный хор мужских голосов тихо напевает песню про Байкал: «…Навстречу родимая мать! Ах, здравствуй, ах, здравствуй, родная…»
Г о л о с (резко). Поручик Смирнов! Займитесь пленными! Распелись тут еще, сволочи! Да не церемоньтесь с ними, нам некогда с ними возиться. Вы меня поняли, поручик?
С м и р н о в. Понял, господин полковник. Будет исполнено. Сотник! Показывай, кто у тебя? Почему группами стоят?
С о т н и к. А это, ваше благородие, мы их рассортировали так, значит, а уж теперь как прикажете, кого, значит, здесь… а кого куда. Вот эта группа — железнодорожники из Читы, значит…
С м и р н о в. Расстрелять!
С о т н и к. Это отряд шахтеров.
С м и р н о в. Расстрелять!
С о т н и к. Ну, а эту кучу еще не успели рассортировать, ваше благородие. Тут и немцы, и мадьяры, и русские всякие, значит…
С м и р н о в. Все равно расстрелять!.. А это что за музыка? Какие-то трубы, барабаны?
С о т н и к. А это оркестр интернациональной бригады ихней, ваше благородие. Венгерцы, значит. Бригада ушла, а оркестр замешкался. Ну, а мы его и прихватили.
С м и р н о в. А-а, венгры?! Скажи пожалуйста, венгры и тоже за советскую власть пришли воевать в Сибирь? И хорошо играют?
С о т н и к. Слыхал, у красных здорово играли, ваше благородие, а нам не хотят.
С м и р н о в. Это ж почему не хотят?! Эй, вы! Я спрашиваю, почему не хотите играть нам? Вас, вас! Вот ты с трубой? Старший? Капельмейстер?
Т р у б а ч. Я есть да, капельмейстер!
С м и р н о в. А почему не хочешь играть нам? Отвечай, сволочь!
Т р у б а ч. Потому что… мы есть играй только революсион мюзик!
С м и р н о в. Ах, вот как?! Тебе тоже революцией! А вот это ты нюхал?! Ну так слушай! Я буду стрелять вас каждого по очереди, пока не заиграете то, что нам надо! Сообразил, цыганская твоя морда?!
Трубач что-то коротко по-венгерски сказал оркестрантам, что нельзя было расслышать, и оркестранты дружно ответили ему: «Я! Я! Я!»
Т р у б а ч. Я быстро советовал со своим оркестр, теперь мы все готовы играй «то, что надо»!
С м и р н о в. То-то же! Начинай! Как махну наганом. Ну! И-и-и раз!..
И оркестр заиграл… «Марсельезу».