Значение присоединенной земли, где некогда Александр Невский громил захватчиков-шведов (Невская битва 1240 г. в пределах древней Новгородской земли), Петр осознавал настолько, что в те же дни, 16 мая 1703 г., заложил в устье Невы, на острове Луст-Эйланд (Веселый остров), крепость Санкт-Петербург, будущую новую столицу России. Не все здесь радовало поначалу, досаждали ветер с моря, подъемы воды в Неве.
Подобные картины - разлив реки, лодки, плывущие по улицам, люди на крышах домов и деревьев - не раз потом наблюдал Петр из своего дома. Но он не горевал; наоборот, радовался, что живет в таком раю. Без тени сомнения или юмора писал он своим корреспондентам: «Истинно, что в раю здесь живем»; «Не могу не писать Вам из здешнего парадиза»; «О здешнем поведении сомневаться не изволь, ибо в раю божием зла быть не может».
«Парадиз», по мысли Петра, должен был стать воротами в Балтику, в Европу. Роль не только торгового порта уготовили Петербургу его основатель и история. Год спустя царь в письме к Меншикову назвал новую крепость и порт «столицей». Для ее защиты с моря он приказал в 1704 г. заложить морскую крепость Кроншлот (Кронштадт) на острове Котлин, в 30 верстах к западу от Петербурга.
Предметом его особых забот и беспокойства было строительство флота на Балтике и для Балтики. Без него, он в этом был уверен, невозможно защитить, удержать то, что добыто:
- Всякий потентат, который едино войско сухопутное имеет, одну руку имеет; а который и флот имеет, обе руки имеет.
На Олонецкой верфи в 1703 г. под руководством царя началась постройка 43 кораблей. На «Штандарте», первом корабле русского Балтийского флота, царь с гордостью проплыл к Петербургу, своей второй столице, которая скоро станет первой. Здесь, в устье Невы, он заложил верфь - знаменитую Адмиралтейскую, сыгравшую потом такую большую роль в развитии флота России. Ее работа началась в 1705 г., а в апреле следующего года со стапелей сошел первый корабль.
На берегах Невы началось превращение России в морскую державу. Именно здесь Петр прорубил «окно в Европу», о чем через столетие с лишним напишет Пушкин.
Об успехах Петра в Ингрии, взятии и основании им городов докладывали шведскому королю. Того это отнюдь не печалило:
- Пусть царь трудится над закладкой новых городов, мы хотим лишь оставить за собой честь впоследствии забрать их.
Петр одерживал новые победы. Он верил в себя, своих солдат, в Россию. В 1704 г. фельдмаршал Шереметев совершил успешные походы в Эстляндию и Лифляндию. Его полки штурмом взяли Копорье и Ям, древние русские города.
В Дерите, тоже взятом русскими, шведы потеряли около 2 тыс. солдат, русские - 700 человек. По случаю взятия «праотеческого города» (Юрьев основал великий князь Ярослав Мудрый в 1030 г.) трижды выстрелили из пушек и ружей. А Петр со шведскими знаменами и штандартами, взятыми в Дерпте, отплыл на яхте через Чудское озеро к Нарве. Продолжалась ее осада, начатая в конце мая.
Штурм Нарвы 9 августа продолжался всего 45 минут. Перед тем по приказу Петра войску зачитали высокомерный ответ ее коменданта Горна на предложение Петра о сдаче. Солдаты, обиженные высокомерием шведов, сожалея о потере многих своих товарищей, быстро ворвались в крепость. Они никого не щадили в разгуле сражения, и Петр был вынужден не раз обнажать свою шпагу, чтобы не допустить ненужной расправы.
Горн, виновный в ненужных и больших потерях с обеих сторон, получил от царя сильную затрещину. А в письме А. В. Кикину Петр сообщил о победе кратко, с юмором: «Инова не могу писать, только что Нарву, которая 4 года нарывала, ныне, слава богу, прорвало, о чем пространнее скажу сам».
Взятие Нарвы, древнего русского Ругодива, стало веским реваншем за поражение в начале войны, обозначило рубеж на начальном ее этапе.
14 декабря 1704 г. победители торжественно вступили в Москву. Впереди шли пленные шведы во главе с генерал-майором Горном и 159 офицерами. Везли 80 шведских пушек.
И победы, и новшества (выход газеты «Ведомости», заведение театра, прославлявшего успехи русского оружия) радовали Петра и заставляли задумываться иностранных наблюдателей. Витворт, посол английский, сообщал в Лондон: Петр «мощью собственного гения, почти без посторонней помощи, к 1705 году достиг успехов, превосходящих всякие ожидания, и вскоре, конечно, возведет свое государство на степень могущества, грозную для соседей». Посол обладал, без сомнения, зорким взглядом, и ближайшее будущее показало, насколько он был прав в своих предвидениях.