— Класс… — Наташка возмущенно посмотрела на родственника. — А может, если Витя такой молодец, он тебя пригласит? А, дядь?
— Ой, ну хватит тебе. — Подключился я к разговору. — Реально же нормальный пацан. Чего ты опять начинаешь?
Наташка перевела взгляд на меня. И этот взгляд, хочу сказать, не сулил ничего хорошего. Такое чувство, будто старосту мои слова поразили прямо в сердце. Хотя, понятия не имею, что в них было ужасного.
— М-м-м…И ты туда же? — Деева прищурилась, уставившись на меня, как на врага народа.
— Почему туда же? — Нахмурился я. — Просто на самом деле, хороший парень зовет тебя завтра на интересное мероприятие. Чего бы не прогуляться?
— А-а-а-а-а… Вот оно что. — Вскинулась Деева. Ее прямо разозлило мое высказывание. — Значит ты, Петров, меня отправляешь с этим…
Наташка посмотрела на бедного Витю раздражённым взглядом.
Толкачев тихонечко отодвинул чашку в сторону, а его голова медленно начала втягиваться в плечи. Несомненно, даже при всей своей влюбленности и веры в Наташкину исключительность, он девчонку в состоянии злости немного побаивался.
— С этим хорошим человеком отправляешь меня гулять? — Закончила Деева.
— Ну почему отправляю? — Удивился я ее формулировке. — Просто рекомендую. Витя нормальный парень. Мы вон сегодня пообщались, подружились. Поддерживаю твоего дядю. Надо идти. К тому же, дядя Андрей взрослый, он ерунды не посоветует.
— Хорошо! Обязательно пойду! — Рявкнула Наташка, будто я ей в душу плюнул, а потом убежала обратно в комнату, хлопнув дверью так сильно, что на потолке закачалась люстра.
— Женщины… — Многозначительно протянул дядя Андрей, глядя вслед племяннице. — Вообще иногда их понять невозможно.
Тут я, конечно, с ним был согласен. Особенно если рассматривать не каких-то образных, эфимерных женщин, а конкретно Дееву. У нее в голове — полчища тараканов исполняют кадриль. Даже не маршируют. Просто хаотично мечутся под музыку.
Вот сейчас, чего ее перекрыло? Я вообще ни слова не сказал плохого или обидного. А ощущение такое, будто староста смертельно обиделась. Хотя она со мной, если что, несколько дней даже говорить не хотела. Чокнешься, на фиг, с этой особой.
В любом случае, покидали мы квартиру Деевой в очень даже неплохом настроении.
Витя вообще пребывал на седьмом небе от счастья. Он, похоже, до последнего не верил, что эта авантюра с приглашением на концерт закончится чем-то хорошим. Перед тем, как выйти в подъезд, Толкачев сообщил дяде Андрею, что придёт завтра за час до мероприятия, заберет Дееву, а потом так же из рук в руки вернет обратно.
Честно говоря, я и забыл, что раньше так вообще-то и было. Пацаны не шкерились по углам, ухаживали по всем правилам. Приходили домой, отчитывались родителям избранницы, когда закончится свидание. Обязательно знакомились с отцом. Ну у Деевой насчёт отца ситуация сложная. Так что в этом случае и дядя сгодиться.
Я тоже был безумно счастлив. Не за Витю. Врать не буду. Все равно тот факт, что Наташка с кем-то пойдет гулять, немного, совсем чуть-чуть, коробил меня. Радовало, что наконец-то, хоть что-то складывается, как задумано.
Я на всякий случай, во избежании случайной встречи Толкачева с местными парнями, дошел с ним до станции. Не то, чтоб моя персона такой уж гарант безопасности, но если бы возникли проблемы, а это вполне могло произойти, дурацкое разделение по районам никто не отменял, по крайней мере Вите не набили бы морду сразу.
Потом распрощавшись с новым другом (ужас какой), рванул в сторону дома.
И вот тут меня ждал сюрприз. Видимо, судьба решила, хватит приятностей на сегодня, и радикально развернула вектор в прямо противоположную сторону.
Как только открыл дверь, по гробовой тишине, стоявшей в квартире, сразу понял, что-то не так. Мать уже должна вернуться с работы, по идее. А такое чувство, будто все вымерли. Но самое странное — никаких признаков активной деятельности младшенького. При том, что он пяти минут спокойно просидеть не может.
Я стянул кеды и осторожно, на цыпочка, прокрался сначала в зал.
В зале сидел Илюха с книжкой в руках. Книжка была перевёрнута почему-то вверх ногами, а сам младшенький выглядел… странно. На нем были одеты его самые лучшие вещи: рубашка и брюки. Брюки! Дома. Обычно Илюша носится только что не в трусах.
Волосы у братца выглядели подозрительно опрятно. Их кто-то аккуратно причесал и по-моему даже смочил сахарной водой, чтоб они лежали, как положено, а не стояли дыбом. Физиономия братца, расписанная зелёнкой, выглядела совершенно несчастной. Даже, наверное, трагичной.