Увидев секретаря, безуспешно пытающегося удержать посетителя, он остановился и даже проникся уважением. Стройная рыжеволосая женщина шла напролом в сторону его кабинета, уже снеся по пути трех охранников. Четвертый на пару с секретарем пытались предпринять последние попытки остановить незнакомку, но уже было видно, что и они терпят поражение.
- Мадам… - Фоторье открыл перед женщиной дверь, приглашая в кабинет.
Она прошла внутрь, подошла к его столу. Одновременно с тем, как он сел в свое кресло, перед ним на стол лег диск.
- Что это? – поднял он на нее глаза.
- Восстановление справедливости…
И было в ее взгляде что-то, что заставило Фоторье взять диск и тут же вставит его в дисковод своего компьютера.
Сквозь узкую щелку в воротах гаража было видно, что на улице сгущаются сумерки. Значит, вечер. Скоро вернется Фава и тогда… Николя уже не чувствовал рук, сил пытаться удержаться на ногах тоже не было.
- Ты как? – услышал он голос Кристиана, повернул к нему голову.
- Знаешь… Наверное, тебе уже все равно, но я хочу сказать. Теперь я понимаю все, что ты прошел за эти годы. Я тогда в студенчестве часто ругал тебя, корил за легкомыслие…
- Я таким и был… - улыбнулся Кристиан.
- Вот именно. Был. То, каким ты стал, я в шоке. Правда. И я рад, что ты остался моим другом. И что сегодня мы вместе.
- Я всегда был твоим другом. И останусь им до конца своей жизни…
Они смотрели друг на друга, и любые слова сейчас были лишними. Вдруг за воротами послышался звук подъезжающей машины, мелькнул свет фар. Николя резко повернулся к воротам, Кристиан так и остался смотреть на него.
- Не скучали? – ворота распахнулись, самодовольно улыбающийся Фава вошел внутрь, подошел к ним. – Судя по вашим лицам, вы получили огромное удовольствие. Как, впрочем, и я. Контракт согласован, завтра я стану на два миллиона евро богаче, а вы уже сегодня станете покойниками. Вот как-то так ребята, судьба, – развел он руками, - или не судьба.
Больше всего Николя сейчас хотелось плюнуть в эту самодовольную физиономию, но осуществлению его желания помешал телефонный звонок. Фава отвернулся, отвечая на звонок.
- Слушаю, господин Фоторье. Да. Что? – Фава вдруг покачнулся, побледнел. – Что вы говорите? Почему? Я… Послушайте… - что говорил его собеседник, было непонятно, но, едва Фава выключил телефон и обернулся к ним, как они оба – и Кристиан, и Николя - невольно вздрогнули от одного только вида его лица.
- Твоя сучка… - Томас подошел к Кристиану, - я убью ее…
«Не может быть…» Кристиан вдруг засмеялся, Николя удивленно посмотрел на него.
- Они как-то обо всем догадались, да? – улыбаясь, говорил Кристиан. – У меня была на компьютере копия песни, копия, датированная еще той датой двадцатилетней давности. И Джоанна нашла ее. Тебя отшили, Фава, да? Прощайте два миллиона?
Тут и Николя все понял. Черт, пожалуй, узнав такую новость, и умереть не жалко.
Фава тяжело дышал, его глаза метали молнии. Он сделал резкий знак рукой. Громилы тут же подошли к Николя, отвязали его и приволокли к машине, привязали к задней части прямо возле выхлопной трубы.
Вернулись к Кристиану, сняли его. Николя был уверен, что его посадят рядом, но почему-то они поволокли его к выходу из гаража. В приоткрытую дверь он видел, как Кристиана усадили в инвалидное кресло.
- Пожалуй, подохнете вы по-отдельности. – Фава встал перед ним, закрыв видимость. Николя поднял на него глаза. Еще один жест рукой. Одновременно с тем, как захлопнулась дверь гаража, заурчал мотор, выплюнув первую порцию в выхлопную трубу. Николя невольно закашлялся. Было плевать на себя, куда они потащили Кристиана?
- Ну, что? – «шкаф» Фава подкатил кресло с Кристианом к краю небольшого обрыва. – Лететь недалеко, но достаточно, чтобы свернуть шею.
И он положил руки на плечи Кристиана.
========== Глава 5. ==========
«Спасибо, Макс»
Белый снег сверкал в свете поднимающейся луны. Красиво, черт побери. Хороший день, чтобы умереть. Но, пожалуй, не сейчас. Кристиан поднял руку и поманил пальцем стоящего за спиной.
- Что, хочешь сказать последнее «прощай»? – усмехнулся громила, Кристиан почувствовал, как его дыхание обожгло ухо.
«Спасибо, Макс»
Кристиан поднял руку и схватив, словно клешнями, притянул к себе громилу, второй рукой сжав его за шею. Две волшебные, парализующие тело, точки. Которые ему когда-то показал Макс. Кристиан сжал пальцы так, что они задрожали от напряжения. Но держал, не поворачивая головы, смотря вперед на сияющий снег, держал, пока не почувствовал, что конвоир обмяк в его руках. Разжав пальцы, увидел, как тот рухнул рядом с коляской. Две секунды перевести дыхание. Обернувшись, посмотрел на гараж. Метров пятьдесят, максимум. Но по таким сугробам на коляске не проехать.
«Спасибо, Макс»
Уперев руки в подлокотники, сжав зубы, приподнялся на них. Ногами почувствовал опору, но стоять, конечно, еще не мог. Упав в снег, поднял голову, смахнув с лица сверкающие льдинки. Пятьдесят метров. И считанные минуты, если не секунды. Краем уха услышал звук отъезжающей машины. Снова приподнялся на руках, на полметра вперед. И еще. И еще…
Захлопнув двери гаража, Фава оглянулся. Пустая коляска стояла на краю обрыва, рядом никого, только сугробы. Куда делся этот идиот, которого он послал расправиться с Кристианом, думать не хотелось. Тем более он сказал своим громилам самим смываться после того, как закончат.
Фава поднял голову и поймал губами несколько снежинок. Мечта была так близко, и снова все рухнуло. И снова из-за этой американской стервы. Но, можно сказать, на этот раз они с ней квиты. Она отняла у него мечту и беззаботное будущее, он – ее драгоценного Кри-Кри.
Фава подошел к машине. Обернувшись к гаражу, услышал звук заведенного мотора.
«Прощай Николя. На этот раз только личное.» Томас сел в машину, завел мотор. Оставляя за спиной тех двоих из прошлого, он оставлял вместе с ними и само прошлое.
Головой уткнувшись в железные ворота, Кристиан дал себе две секунды перевести дыхание. Захватив губами порядочную горсть снега, ощутил освежающий холод во рту. Перекатился на спину, поднял голову. Чтобы открыть ворота, надо дотянуться до железного засова. А чтобы дотянуться до него, надо… Сев, рукой схватился за ручку ворот. Надо. Ты должен. У тебя получится.
«Спасибо, Макс»
Как он это сделал, даже сам не понял, но, подтянувшись, смог встать. Да, держался за ручку, да, опирался на ворота, но стоял. И чувствовал ногами снег. Понимая, что ноги на первый раз долго не выдержат, второй свободной рукой схватился за засов. Падая, из последних сил держал его. И тот вышел из пазов. Ворота со скрипом приоткрылись, изнутри тут же вырвались наружу клубы выхлопных газов.
Машина сбоку едва успела уйти от бокового столкновения. Раздраженный клаксон проорал ей вслед, но она даже не обернулась. Не зря ходила на курсы экстремального вождения. Машину занесло на заснеженном повороте, но она смогла удержать ее, задними колесами, правда, пробуксовывая по обочине. О, камера. Здравствуй, штраф. Плевать!
А вот и нужный поворот. Вдали были уже видны дома коттеджного поселка. Не сбавляя скорости, скакала по заледеневшим кочкам. Протрясло так, что в спортзал можно сегодня, да и завтра, не идти. А это что еще за впереди?! Впервые увидела несущийся под сто двадцать по кочкам внедорожник. Подвеску снесешь нахрен, друг! Но «друг» не сбавлял скорости. Почти одновременно выехали на пригорок, внедорожник замер, дверь приоткрылась.
Что? Еще раз?
- Элен!?
- Лали!?
Все потом. Они оглянулись. Если найти саму деревушку не составило труда, то обнаружить нужный дом…
Ох, уж ее цепкий журналистский взгляд. Скользя по горизонту, цеплялся за все, то, что не вписывалось в общую картину. Понимая, что Элен больше в курсе происходящего, просто говорила вслух, что видит.