Отдельно нужно сказать о чеченцах. Их землячества часто были очень немногочисленными. Но все равно контролирующими. Потому что чеченцы отличались тем, что без анализа ситуации бросались вперед с табуреткой. Потому что в армии было запрещено ношение кинжалов. А табуретки были всегда под рукой. Табуретки в армии были тяжелые, сделанные совестливо. Хватать табуретку было очень удобно за ножку, а бить противника было очень удобно сидением. К тому же, табуретка прекрасно летала, если была пущена сильной рукой горца. Двух-трех хороших ударов табуреткой по спине, или одного точного попадания брошенной табуреткой в переносицу - хватало, чтобы обидчик как-то сник и пересмотрел все.
Азиатские народы тоже формировали землячества. Но они были менее агрессивными. Сказывался жаркий климат и анаша. Азиатское землячество останавливалось на том, чтобы его не трогали. Видимо, завоевательные планы и амбиции были реализованы еще во времена Тамерлана, и поэтому главным азиаты считали возможность сидеть в своем кругу на корточках и улыбаться друг другу полными коварства улыбками, которыми, наряду с пловом и пупками женщин, славится Восток.
А русского землячества не бывает. Это парадокс. В любой воинской части есть русские, и это неудивительно, ведь дело происходит в России. Часто русские составляют большинство. Часто – подавляющее большинство. Но это подавляющее большинство никого не подавляет. И не защищает.
Если пятьдесят армян начинают бить одного осетина, то еще трое осетин – потому что, к примеру, их всего четверо в этой части – хватаются за табуретки и бросаются в бой. Потому что их хоть и четверо, но они считают, что они – один за всех, и все за одного. Они как бы мушкетеры. Мушкетеры-осетины. Кстати, если бы существовали мушкетеры-осетины, они бы всей Франции маму ебали. Но их не существовало. Это и спасло Францию.
И вот - четверо смелых осетин бросаются на пятьдесят не менее смелых армян, и, естественно, превосходящие силы противника безбожно ебошат их. Но и они ломают носы нескольким превосходящим силам. И армяне, будучи тоже кавказцами и тоже мушкетерами, с уважением говорят: да, это смелые осетины. Не будем их бить. Больше сегодня.
А если трое бьют одного русского паренька на глазах сотни русских пареньков, то сотня русских пареньков что делает? Хватается за табуретки? Нет. Они ржут. Потому что это прикольно. Когда трое бьют одного, сапогами по бровям.
Почему такое свойство есть у русского народа? Почему в армии рулили и до сих пор рулят любые землячества, кроме русских?
Вот в чем дело. Для малого народа, каковым являются кавказские народы, потеря даже одного своего – трагедия. Малый народ дорожит каждым. Иначе нельзя. Если не дорожить каждым, можно исчезнуть всем.
А для великого русского народа потеря одного – комедия. Потеря двоих – комедия вдвойне. И так далее. Потеря одного миллиона – вообще кассовая комедия. Потеря половины страны – национальное шоу. Великий народ не считает потерь. Потому что он знает, что он великий, и как бы стесняется считать потери. Великий народ думает, что если начнет считать потери, это сделает его не таким великим. Поэтому у великого народа нет солидарности, и нет - один за всех, и все за одного. У великого народа все по-другому – один против всех, и все на одного. Поэтому русские – не мушкетеры, а партизаны.
Партизанская форма войны наиболее близка русскому народу. Потому что партизаны не имеют единого командования, но имеют хорошее знание болот. Во главе партизанских отрядов всегда стоят три самых прославленных русских генерала – Зима, Болото и Марфа Феодосьевна.
Генерал Зима обеспечивает глубокое промерзание яиц противника. Противник всегда плохо подготовлен к нападению генерала Зима. Потому что противник является либо французиком в легком мундирчике, либо немцем в легкой шинельке. Почему противники всегда приходили завоевывать Русь в летней форме одежды? Потому что были наивны, и рассчитывали победить до холодов. Они думали, что читали много книжек по военной тактике, и это хорошо. Это и правда было хорошо, пока они не пересекали покосившийся столб, указующий границу земли Русской.