Для понятности скажу, что лежневка — это когда в тайге путь прорублен, а срубленные стволы без веток уложены поперек трассы. Я за свою жизнь ездил и ходил по таким много. Должен сказать — все-таки лучше, чем совсем ничего. А амурский бархат — дерево, дальневосточный родственник португальского пробкового дуба, я через несколько лет, когда в Измайловском парке наткнулся — так просто растрогался, вспомнил Дальний Восток и свою службу. Но Сашке в тот момент до сентиментальных воспоминаний — как до пенсии. Понял он, что кроме ласковых слов от генерала ничего не получит, и мрачно сообщил: "Я, товарищ генерал, про амурский бархат на нашей техтерритории ото всех слышу. Там, разрешите доложить, больше ничего не растет!"
Так что мне грех жаловаться. Единственно, себя виню, надо было на Чукотку проситься. В Провидения или на Шмидт. Но у меня жена тоже в ожидании, а натурального молока за Полярным кругом нет. Кабы сразу знать, что конфликты начнутся и я ее не решусь вызывать на место жительства в тридцать километрах от границы. Но потом и Чукотка от меня тоже не ушла. А так — какие проблемы? Не солдатиком через мытарства первого года службы проходить. Нас ведь не зря больше по фронтовым и центральным складам разослали, начальниками службы в полк мало кто поехал. Подготовка в Нефтяном, наверное, получше, чем в Ульяновском училище. Так что работа больше как специалисту. Я о себе честно скажу, что лучше бы без потери двух лет обойтись — но кое-чему и научился. Хотя бы с людьми разговаривать, от командующего армией до вольнонаемного слесаря Федор Петровича. Который мне на приказ открыть некую задвижку предложил показать — как это сделать. Чем на всю жизнь выучил, что перед тем, как приказывать, надо бы маленько подумать. Это ведь не каждому, из отдающих приказы, известно. С другой стороны, увидав, как у здешнего колхоза валютная культура соя под снег неубранной уходит, я уж больше никогда не имел иллюзий про наше сельское хозяйство.
Все-таки я довольно много интересных эпизодов помню, но сейчас хочу вспомнить один. Происходил они во время учений "Амур", стал известен моим дружкам-офицерам и, вместе с еще одним, принес мне кличку "Бумажный Тигр". Дело было, если память не изменяет, сразу же после окончания стычек на Уссури ("остров Даманский"). Способы мышления начальства и военного и государственного в обеих великих социалистических странах одинаковые. Вот наше начальство сразу же после прекращения боев назначает учения "Амур". Чайники, чтоб не отстать, такие же учения "Хэйлуцзян". При этом учтите, что Хэйлуцзян — это ихнее наименование той же речки. И область у нас — Амурская, а у них напротив через реку — Хэй эта самая. То есть, учения у тех и других абсолютно неподготовленные и потемкинских сооружений, как на учениях "Днепр", не построить никакими силами. В общем, не было бы счастья… В таких-то нежданных ситуациях реальная картина боеспособности и видна. Если ее хотеть видеть.
В один из последних дней марта приходит нам приказ на учения, а на следующий день прибывают посредник- подполковник из Штаба тыла и приданный автовзвод — десяток грузовиков "Урал", по тому времени в армии новинка. Плюс наши собственные три машины, включая командирский УАЗик. Мне-то лично собираться, что голому подпоясаться — и так уже по милости московских и пекинских начальников несколько месяцев на полной боевой готовности, спишь с сапогами и "тревожным чемоданчиком" у ножки кровати и пистолетом под подушкой. А где положишь? Я сплю крепко. Поскольку хабаровский подполковник заранее нашему майору звонил — так и к выезду мы более или менее готовы. Одного старлея, одного сверхсрочника и почти всех вольнонаемных оставляем на месте, а четыре офицера во главе с нашим отцом-командиром Виталием Петровичем, три сверхсрочника, единственный наш боец-срочник да шестеро из наших служащих СА погрузили в Уралы бочки, цистерны, банки со смазкой, а в наши грузовики инструмент, палатки, кухню и прочее хозяйство и поехали воевать. Еще взяли новинку — Парашютно-Десантную Мягкую Тару, что-то вроде огромных надувных матрацев, куда заливается по пять кубов бензина или дизельки. По образному выражению нашего зампотеха Володи — "боевые гондоны".