Майк обогнул первый ряд деревьев и глянул на отвесный склон скалы – интересно, как далеко пройдут девушки, прежде чем повернут назад? По словам Альберта, Висячая скала представляла трудности даже для опытных скалолазов. Если Альберт прав, и эти девушки – школьницы того же возраста, что и сестры Майкла, оставшиеся в Англии, как же так вышло, что их отпустили сюда одних, когда дело близится к вечеру? Он снова напомнил себе, что находится в Австралии. В Англии все шло по проторенному пути, ты снова и снова поступал так, как твои предки делали до тебя… Майк присел на поваленное бревно, услышал, как Альберт зовет его из-за деревьев, и понял, что именно в этой стране он, Майкл Фитцхуберт, будет жить. Как же зовут ту высокую девочку с прямыми светлыми волосами, которая скользнула через ручей, будто белый лебедь в пруду дяди?
Глава 3
Едва они пересекли ручей, как прямо впереди за небольшим поросшим травой склоном возникла Висячая скала. Миранда увидела ее первой.
– Нет, нет, Эдит! Хватит смотреть под ноги! Смотри вверх!
Майк потом вспоминал, как она остановилась и крикнула это через плечо маленькой толстой девочке, плетущейся позади.
Устремленные ввысь вершины лишили всех дара речи. Казалось, директриса колледжа Эпплъярд договорилась с самими небесами, чтобы сегодня это величественное зрелище предстало в потрясающем освещении. На крутой южной стороне играл золотистый свет, глубокие фиолетовые тени подчеркивали замысловатую форму длинных вертикальных плит; некоторые из них были ровными, словно гигантские надгробные камни, другие – все в бороздах и выемках, созданных под воздействием ветра и воды, льда и огня. Громадные валуны, некогда появившиеся в виде горячей лавы из недр земли, теперь отдыхали, остывшие, в тени лесного покрова.
При встрече с монументальными природными творениями человеческое зрение, как ни печально, не способно охватить всю их прелесть. Много ли чудес Висячей скалы сумели рассмотреть, осознать и запомнить четыре пары изумленных глаз? Заметила ли Марион Куэйд горизонтальные выступы, пересекающие основной вертикальный рельеф скалы, о геологической формации которых надо будет в понедельник написать в сочинении? Осознает ли Эдит, что ботинки растаптывают сотни нежных, похожих на звездочки цветов, пока Ирма принимает мелькание ярко-красного крыла попугая за пламя среди листвы? А Миранда, чьи ноги будто сами выбирают путь среди папоротников, чувствует ли она себя не просто восторженным наблюдателем, когда смотрит, склонив голову набок, на великолепные вершины?.. И вот они молча идут друг за другом к нижним откосам, каждая запертая в мирке собственных ощущений, не обращая внимания на давление и напряжение расплавленной массы, которой скала скрепляется со стонущей землей, на скрипы и подрагивания, на дуновения ветерка и потоки воздуха, воспринимаемые лишь проницательными летучими мышами, что висят вниз головой в сырых пещерах. Никто из девочек не видит и не слышит, как змея сворачивается в медные кольца на камнях, как пауки, черви и мокрицы в панике суетятся в гниющей листве. На этой части Скалы нет никаких следов, а если когда-то и были, то давно уже исчезли. Многие годы ни одно живое существо не ступало в засушливое сердце окрестных склонов, не считая случайно пробежавшего кролика или кенгуру-валлаби.
Марион первой нарушила завесу молчания.
– Эти вершины… им, наверное, миллион лет!
– Миллион. Какой ужас! – воскликнула Эдит. – Миранда, ты слышала? – Что такое миллион лет, когда тебе четырнадцать? Миранда, чье лицо было озарено спокойной безмолвной радостью, просто улыбнулась в ответ. – Миранда! Не может ведь такого быть, да? – не унималась Эдит.
– Мой папа однажды заработал миллион на руднике в Бразилии, – сказала Ирма. – Купил маме кольцо с рубином.
– Деньги – это совсем другое, – подметила Эдит.
– Нравится Эдит или нет, – добавила Марион, – ее маленькое толстое тельце состоит из многих миллионов клеток.
Эдит закрыла уши руками.
– Хватит, Марион! Не хочу ничего подобного слышать!
– А еще ты, маленькая дурочка, уже прожила многие миллионы секунд.
Эдит побледнела.
– Перестань! У меня голова кругом.
– Не дразни ее, Марион, – попробовала успокоить девочек Миранда, заметив, что обычно непробиваемая Эдит расстроилась. – Бедняжка устала.
– Да, – подтвердила Эдит, – и противные папоротники ужасно колются. Давайте сядем на бревно и поглядим на эту уродливую старую скалу отсюда?
– Ты сама увязалась за нами, а мы старше, и мы хотим увидеть Висячую скалу поближе.