— Это не лошадки, это точно и безусловно не лошадки, — приговаривала счастливая мама дрозденка, поглаживая сынишку по теплой головке.
И неудивительно, что не успела карета короля проделать и полпути, как уже вся площадь знала о чудесной глупости избранника королевской слезы.
— Это не лошадки! — шептали дрозды, всматриваясь в измученных кротов, из последних сил тянущих за собой золотую карету короля.
Сам же Пико страшно рассердился. Еще бы! Его принимают за круглого дурака! За дрозденка, который говорит потрясающие глупости. Ну уж нет, не бывать этому!
— Послушайте! — крикнул он как можно громче. — Разве вы не видите, что ваш король ужасно жестокий дрозд?! Несчастные кроты от рождения слепые, они могут оступиться и сломать ножку. Ведь они живут в земле и не могут заниматься извозом!
Ах! Лучше бы он этого не говорил. Его речь дрозды встретили грохотом башмаков! А толстая дроздиха, забыв о возрасте, пришла в такую зависть, что на месте подпрыгнула и дважды перевернулась в воздухе! Понятно, что весть о новой глупости Пико облетела площадь с быстротой молнии.
— Подумайте только! — восклицали дрозды. — Мы всегда, конечно, знали, что наш король замечательно жесток, но никогда не могли догадаться сказать об этом вслух! Право же, какой молодец этот Пико!
Но наибольший интерес вызвали слова дрозденка о кротах. Вот уж где глупость, так глупость! Всем глупостям глупость! Оказывается эти кроты слепые от рождения потому, что не могут заниматься извозом! Да, что и говорить, этот Пико далеко пойдет! А главное никому и в голову не приходило жалеть этих слепых кротов! Но, если хорошенько подумать, они несомненно достойны жалости. Не дай Бог кому-нибудь из них сломать ножку, его тотчас заменят на другого, и он лишится чести везти нашего чудесно жестокого короля! Молодец Пико, его глупость вызывает настоящую зависть!
А изумленный дрозденок, видя злые и завистливые лица дроздов, печально вздыхал… Как не огорчаться, когда любые твои слова вдруг превращаются в невероятную глупость.
Но что же было дальше? А дальше было вот что! Выезд короля завершился грандиозным фейерверком. Сорок пушек четырежды четыре раза произвели залпы такой силы, что никакой гром не смог бы их перекрыть. Зато солнце растворило в своих лучах разрывы петард, и поэтому, собственно, сам фейерверк никто увидеть не смог, да в этом и не было нужды — начиналось самое интересное. Состязание умельцев. Любимейшая забава жителей Врунглупии.
Пико с родителями побывали почти на всех состязаниях, и всюду, узнав, что пришел тот самый дрозденок, на которого упала королевская слеза и который так прекрасно глуп, толпа расступалась и пропускала почетного маленького гостя вместе с родителями в первые ряды. Сперва Пико побывал на соревновании корабелов. Корабелы так ловко орудовали топориками, что маленький дрозденок тут же решил, что когда вырастет, то непременно станет корабелом и сделает самую быструю и самую красивую лодку. Но когда выяснилось, что победителем состязаний стал дрозд в синем платье, чья лодка была без дна и быстрее других затонула в ручье, он передумал, ему как-то расхотелось учиться строить лодки без дна.
— Глупо! — сказал он вслух.
— Да-да, очень хорошая глупость, — подтвердил отец. — Большое искусство нужно иметь, чтобы сделать такую ненужную лодку.
Затем они прошли на улицу Злых Наперстков, где шли соревнования по шитью платьев. Лучшие портные королевства оспаривали между собой право носить звание Генерала Портняжных Дел. Это почетное и громкое звание завоевал маленький хромой старикашка. Для этого ему понадобилось сто десять игл, три катушки ниток, двадцать пять деревянных пуговиц и час времени. Каких только платьев не нашили участники соревнований, но все они оказались ничто по сравнению с платьем, которое представил на суд зрителей этот старичок. Удивительно, но он умудрился пришить пуговицы таким образом, что ни одна из двадцати пяти пуговиц не могла быть застегнута ни в одну из двадцати пяти петель. А еще спинка платья поменялась местами с грудью, плечи поменялись с подолом, рукава с поясом. Но самый потрясающий эффект был, конечно же, в финале соревнований. Под занавес состоялась примерка платьев. Платье победителя расползлось по швам на сто сорок восемь равных лоскутов еще до того, как его попыталась надеть на себя тонконогая манекенщица. Именно в эту минуту Пико не выдержал и воскликнул: «Это платье — самая несусветная глупость!» Он забыл, что как раз глупость в любом деле считается высшим достижением в королевстве… Тем паче, что в его устах эта похвала много значила. Ведь как никак, а он стал героем праздника, он был отмечен самим королем. Хромой портняжка, узнав, кто именно похвалил его платье, от избытка счастья лишился чувств. После этого случая до самого конца состязаний маленький дрозденок предпочитал не открывать рта, хотя глупостей повидал столько, что иному хватило бы на всю жизнь. Так, на состязании сапожников, публике были показаны сапоги, сплетенные… из чего бы вы думали? Из паутины! Хороши были глупые сапоги, да только тот, кто их сделал, остался ни с чем. Его перещеголял прошлогодний Генерал. Он стачал из коры липы такие башмаки, что они подходили на любую лапку и всем одинаково жали.
А какое нелепое лекарство изготовил будущий Генерал Провизорских Дел!? Стоило принять внутрь одну горькую пилюлю, и больной до конца своих дней страдал бессонницей!
Словом, глупость на празднике текла рекой!
На улице Дырявых Шлангов пожарники приступали к тушению лишь тогда, когда от макетов строений оставались одни головешки!
На конкурсе вокалистов певцы пели, не издавая ни малейшего звука!
На Мыльной улице прачки стирали белье без воды!
Во все это трудно поверить, но именно так оно и было.
Но все когда-нибудь кончается. Поздним вечером закончился и праздник Прекрасной Глупости. Родители Пико были чрезвычайно довольны. Еще бы! Их надежды оправдались! Теперь Пико всеми признанный глупышка. Толстая дроздиха, та самая, в шляпке, которая первая увидела королевскую слезу, пригласила Пико учиться в школе для особо одаренных дроздят, где она работала не кем-нибудь, а самим директором! Нет, что ни говори, а праздник удался.
— А мы-то считали нашего мальчика умником! — раскаиваясь в своих прежних мыслях, сказали друг другу родители дрозденка перед тем, как отойти ко сну. — А ему просто неинтересна была наша обыкновенная глупость. Не иначе, наш сын когда-нибудь станет министром.
Счастливые, они благополучно уснули, а маленький дрозденок еще долго ворочался в кроватке и спрашивал самого себя: «Как же я буду жить среди глупцов? Ведь я ни за что не стану глупеть! А они сами не поумнеют».
В последний раз пыхнула сизым дымком трубка кальяна и погасла. Не знаю, как вы, а я был под столь сильным впечатлением от услышанного, что боялся потревожить тишину и долго сидел в кресле в глубоком раздумье. И до той минуты, пока вновь не разгорелась трубка кальяна, мы с магистром не обмолвились и полусловом. Предлагаю и вам, прежде, чем взяться за следующую историю, тихонько посидеть и хорошенько осмыслить прочитанное. И не торопитесь, пожалуйста! Тот, кто слишком торопится, не всегда успевает.
Третья трубка магистра, в которой сова Уффула открывает Пико тайну заколдованного королевства
С того печального для Пико дня минуло два месяца. Однажды, отправляясь в школу, он открыл дверь и увидел, что в небе летают пушистые бабочки. Одна из бабочек опустилась прямо на его крылышко и тут же растаяла — наступила первая в жизни Пико зима. К этому времени он уже здорово подрос, птицы ведь растут быстро, и теперь дорога в школу не казалась столь долгой, как это было в начале учебного года. Минута требовалась, чтобы дойти до ручья, а там, сокращая путь, Пико привязывал к башмачкам самодельные коньки и по льду в два счета долетал к присевшей на берегу старушке-ели, которая очень быстро научилась печь на ветвях пышные пироги из хлопьев снега. Пико отвязывал коньки, прятал их под толстый корень и, перемахнув через пригорок, оказывался на пороге школы. Но сколь же мучительно долгими казались Пико сами уроки! Не было такого урока, чтобы его не вызвали к доске и не поставили пятерку. Его считали самым глупым учеником школы, ее гордостью и надеждой, хотя Пико и не думал глупеть, напротив, с каждым днем его ответы становились все более четкими и правильными, но, по какой-то странной логике учителей они же оказывались отлично глупыми. Например, на уроке математики, учитель спрашивал у Пико: «Сколько будет дважды два?» — «Четыре!» — отвечал Пико, что было абсолютно правильно. Другому ученику тут же вкатили бы двойку, но Пико все сходило с рук. «Молодец! — потирал руки учитель. — Я тебя прекрасно понял! Сегодня дважды два — четыре, а завтра, конечно же, шесть или семь! Ты невероятно глупый мальчик. Садись на место. Пять!» Пятерки так и сыпались в дневник Пико. Смешно сказать, но когда подошли зимние каникулы, оказалось, что Пико единственный круглый отличник в школе! Бедный Пико был удручен результатами полугодия, в каникулы он ни разу не вышел из дому, чтобы поиграть в снежки с другими детьми, либо прокатиться на коньках по льду замерзшего ручья. Он даже не выходил подышать свежим воздухом.