Бывший ресторан "Прага". Именно сюда герой "Двенадцати стульев" Киса Воробьянинов водил комсомолку Лизу обедать. Сейчас это ведомственная столовая НКВД. Ресторан здесь, как сообщил Короткову заведующий, планируют открыть через несколько лет. После реконструкции с помощью Метростроя. Сейчас из окошка бывшего ресторана торгуют пирожками.
Не удивлюсь, если в том моём времени, начнут торговать шаурмой.
Расселись. Первый тост за Иосифа Виссарионовича Сталина. Второй – за команду ВВС.
Да куда же гонят так? А иностранцы в театр отбывают…
Третий тост – за молодого талантливого вратаря Николая Пучкова. Тут Коротков кивает мне, беру у него бумажку с именем певицы. Включаю в себе интонацию маэстро Каца, и объявляю:
– Сейчас, перед выступлением местного оркестра, мы попытаемся всех развлечь нашими песнями. Первой выступает начинающая певица Майя Кристалинская. Она мечтает поступить в авиационный институт и вместе с советским народом делать лучшие в мире самолёты.
После последовавших аплодисментов вышла стройная черноволосая девушка. И, объявила себя:
– Музыка Эдуарда Колмановского, слова Александра Галича, "Вальс".[18]
Народ хлопает. Анечка громче всех. Объявляю следующего:
– Василий Колобков. Хавбек футбольного клуба "ВВС". Исполнит песню, (провожу рукой в сторону столика Сталина и Кожедуба) которую самолёт поёт про вас, наши героические лётчики…
А, чё, не подмажешь – не поедешь!
Вася выкладывается на все сто. Молоток, как говорит Изотов.
– Следующая наша исполнительница – Афанасьева Аня, медсестра из нашего госпиталя. Она мечтает стать врачом. Поддержим девушку, товарищи…
Хлопают не только наши, но и компании, пришедшие за другие столики. Подруга с чувством поёт "Зорьку алую", глядя на сидящего меня перед сценой. Бурные аплодисменты. Тут, наш генерал, встаёт, подходит к оркестру и что-то говорит руководителю. Тот кивает. Сталин двигает меня от микрофона и машет рукой музыканту…[19]
Постепенно весь зал начинает подпевать. С последними аккордами – аплодисменты переходящие в овацию.
Сложно выступать после такого драйва.
– Песня для тебя – моя команда. – объявляю себя, настроив гитару. Пою "Трус не играет в хоккей". Хлопают нормально так.
На эстраду выходит местный оркестр. Довольный Сталин машет мне, мол иди сюда, милок.
Язык за зубами держи, дурында, – шепчет мне внутренний голос.
Знакомлюсь с Кожедубом. Генерал машет на трижды Героя Советского Союза, и спрашивает у меня:
– Ты рассуди нас как посторонний…
– Посторонний – хмыкает Кожедуб.
Мужики то уже тёплые.
– Ну, так вот, – продолжает Сталин, – рассуди. Допустим. Против нас много хороших самолётов, в том числе и новейшие. Мы можем выставить столько же хороших и даже больше. Выставлять ли против врага наши новейшие самолёты сразу или подождать пока количество их асов поубавится?
Это он, что меня про Корейскую войну спрашивает? Промолчать или сказать… Эх, была- не была…
– Василий Иосифович, – начинаю я, – Вы же помните сорок первый…
Тут же осекаюсь.
Хотел сказать – будь у немцев тогда осенью в резерве десяток свежих танковых корпусов с парой тысяч танков и десятка полтора свежих авиаэскадр тоже с парой тысяч самолётов. И брось они всё это под Москву… То как бы маятник качнулся – неизвестно. Потеряли бы мы Москву – за Гитлера вписались бы турки и японцы. И тогда в сорок втором мы бы потеряли Кавказ с бакинской нефтью и Дальний Восток с ленд-лизовскими маршрутами… Успел закрыть рот. Это же столовая НКВД.
– То есть, сорок пятый, – поправляюсь я, – турне московского "Динамо" в Англию. Наши очень хорошо сыграли. А, вот представьте, противники в каждой игре сбивают нашего аса… то есть выбивают наших лучших игроков. Мы их меняем на запасных. Игра ухудшается. Они выбивают последних асов и бьют запасных. Мы присылаем на срочную замену несыгранных новичков… и проигрываем все матчи. А если бы мы послали в Англию все свои команды. Если бы наши середнячки выбили у них всех звёзд прежде чем в игру вступят наши звёзды…
19
https://youtu.be/gXzWHxAhmiA?t=1 Ты ждёшь Лизавета. Военные песни. Песня за душу берет. А. Лопатин