— Добро пожаловать, как говорится, к нашему шалашу, — ответил Кондрат.
— Скромничаете, граф, — с улыбкой парировала баронесса.
Ее взгляд при этом окинул домик смотрителя. Тот стоял неподалеку на склоне, и со стороны больше походил на замок в миниатюре, с четырьмя отдельными флигелями, каждый из которых был увенчан крохотной башенкой, и небольшим садом, однако как и всё в округе, он уже давно требовал ремонта. В качестве платы за постой пионеры договорились кое-что подлатать, однако толком руки пока так и не дошли. Мост был в приоритете. Начальство торопило, а тут пришлось чуть ли не с нуля всё переделывать. Если бы не хроническая нехватка материала, вообще проще было бы новый мост построить.
— Федор, организуй горячего чайку, — велел Кондрат, и обращаясь уже к баронессе, добавил: — Надеюсь, вы не откажетесь?
— Ни в коем случае, — откликнулась баронесса. — Я, пока вас нашла, на этих ветрах промерзла до костей. Ценю вашу внимательность.
Кондрат изобразил лицом нечто неопределенное. Мол, на том стоим. Графская память тотчас напомнила, что оригиналу вообще-то было бы плевать, и он мог сделать подобное предложение разве что из вежливости. В общем, не проколоться бы. Впрочем, насколько Кондрат помнил, его гостья всегда ценила внимание к себе.
Они с баронессой поднялись по тропинке в сад. Там под раскидистой яблоней стоял длинный стол. По крайней мере, так это дерево ее величал смотритель. Кондрат — что граф, что студент — без яблок не отличил бы ее от какого-нибудь ясеня, а сейчас на дереве только-только распустились зеленые листочки. Вместо стульев у стола стояли массивные скамьи на каменных тумбах. Когда-то здесь, небось, собирались десятки людей. Теперь же Кондрату за завтраком составляли компанию разве что любопытные пичуги, прилетавшие в расчете на хлебные крошки. Даже смотритель не выходил, предпочитая общество теплой печки.
— А здесь красиво, — сказала баронесса, оглядываясь по сторонам.
Кондрат равнодушно кивнул. Его вся эта природа особо не цепляла, и главным плюсом этих зарослей он видел укрытие от ветра, что и позволяло спокойно завтракать на свежем воздухе.
— Думаю, когда всё зацветет, будет еще красивее, — сказал Кондрат.
— Собираетесь здесь задержаться?
По ее слегка изменившемуся тону Кондрату показалось, что это уже пошел не светский разговор.
— Там видно будет, — ответил он.
Федор принес самовар, затем чашки и большую тарелку со здешними булочками, после чего поспешно удалился. Кондрат сам разлил чай. Баронесса удивленно приподняла бровь.
— Федор полагает, будто бы здесь намечаются какие-то романтические отношения, — пояснил Кондрат. — И не хочет мешать.
— А разве он ошибочно полагает? — вопросила баронесса.
Ее улыбка стала настолько обворожительной, что продавила всё графское хладнокровие, заставив Кондрата расплыться в ответной улыбке. Однако где-то в самой глубине сознания последняя линия обороны чудом удержалась.
— Я был бы счастлив, если бы это было так, — сказал Кондрат. — Но внезапно оказалось, что мы играем за разные команды.
К обворожительной улыбке добавился внимательный взгляд.
— Вы изменились, граф, — негромко заметила баронесса.
— Выживание — сильный стимул, — ответил Кондрат. — Вы когда-нибудь слышали о теории эволюции?
— Нет.
Кондрат-граф тоже о ней не слышал. Похоже, здешний Дарвин еще только собирался в свое путешествие. «Осторожнее», — мысленно откомандовал себе Кондрат.
— Ну, это еще только научная теория, — сказал он. — Но идея заключается в том, что живые существа должны меняться, приспосабливаясь к новым условиям, иначе же они попросту вымрут.
Он хотел добавить «как динозавры», но вовремя подумал, что про динозавров в этом мире, возможно, тоже еще не слышали. Кондрат-граф так точно был не в курсе, причем он вообще-то интересовался новыми научными веяниями, чтобы поражать прекрасных дам своей эрудицией.
— Я бы сказала, что это не теория, а давно уже факт, — задумчиво произнесла баронесса. — Но ученая братия любит потянуть кота за хвост… — она отхлебнула чаю, и продолжила: — И вы, стало быть, решили эволюционировать, — баронесса старательно выговорила новое слово. — Признаю, у вас получилось. Не ожидала. Или это вас Беллендорф наставил на путь истинный?
«Ну да», — мысленно ответил Кондрат-студент. — «Ты ожидала, что я сдохну на каторге, расплачиваясь за выходку твоего босса». Вопрос про Беллендорфа он и вовсе пропустил мимо ушей, хотя позднее и сообразил, что тот был задан не просто так. Даже, пожалуй, он и был главным во всём сказанном баронессой. Однако в тот момент остатки осторожности поднялись в контратаку и задавили опасный вопрос.