К вечеру распухшие и разбитые ноги не могли уже, казалось, сделать и шага. И в это время возле девушек затормозила крытая автомашина.
- Девушки, садитесь, да поживее! - высунувшись из кабины, крикнул военный со шпалами в петлицах.
Одно мгновенье - и машина тронулась. В кузове сидело еще несколько человек. Но удивительно: они почему-то не ответили на вопросы. На остановках военные куда-то убегали, ничего не объясняя. А через минуту-другую доносились выстрелы и взрывы. Когда же странные военные расстреляли из пулемета часовых и взорвали мост, девушки поняли: их попутчики - немецкие диверсанты, переодетые в форму наших бойцов. "Что делать?" - лихорадочно раздумывала Сима.
- Ядя, беги вон в тот лесок. Там наша воинская часть. А я подожгу машину...
Увидев, что их автомашина пылает, прибежали "хозяева". Но тут из-за кустов непрошеных гостей встретил дружный залп. Фашистская диверсионная группа перестала существовать.
И снова дорога, беженцы, бомбежки...
В Смоленске подруги пришли в райком комсомола.
- Мы хотим на фронт, - заявили они. - Мы знаем санитарное дело.
Так девушки попали на фронт. Под свист пуль и грохот разрывов мин, бомб и снарядов Сима вместе с подружкой перевязывала раненых. Однажды они вытаскивали тяжелораненых из ничейной полосы. Вблизи разорвался снаряд... Очнулась Сима от резкой боли.
Два месяца пролежала Сима в госпитале в далекой от фронта Мордовии. А когда поправилась, подала снова заявление в военкомат с просьбой отправить ее на фронт.
И опять ранение. Правда, на этот раз юная санитарка отказалась лечь в госпиталь. Ранение было легкое. И она осталась в части. Но не могла сидеть без дела. Пока заживала рана, работала парикмахером. А вскоре она добилась, чтобы ее послали на курсы зенитчиц...
Вместе со своим расчетом Сима защищала подступы к Ленинграду от лавины гитлеровских самолетов. По пятнадцать - двадцать раз в сутки прорывались они к городу Ленина. Голодные, не зная устали, зенитчики по многу раз в день отражали воздушные атаки врага.
Под городом Тихвином, у Синявинских болот, в один из дней расчет, в котором была Сима, сбил 12 самолетов противника.
Однажды фашистская бомба накрыла орудие. Симу контузило. После госпиталя послали учиться на связистку. Затем опять фронты: Ленинградский, Волховский, 3-й Прибалтийский. Трудно подсчитать, сколько километров провода проложила мужественная связистка под огнем врага, сколько ликвидировала обрывов, сколько бессонных ночей под бомбежками провела над заучиванием шрифтов и кодов. Ее избрали комсоргом роты.
За песни, за веселый нрав, а может быть, и за упрямые кудри, выбивающиеся из-под пилотки, прозвали ее "парень кудрявый". Да и выглядела она совсем по-мальчишески.
На фронте Симу Барталевич приняли в партию.
Как-то связистка под огнем противника исправляла линию. Вблизи разорвался снаряд. Ее с головою засыпало песком... Несколько долгих лет провела Сима в госпитале. И только в 1948 году смогла возвратиться на родину. И снова ей не повезло. Направленная агитатором в деревню Теляково по заданию райкома партии, она встретилась в лесу с вооруженными бандитами. Сима успела выбить пистолет у одного из них. Второй полоснул женщину ножом...
Много лет прошло с тех пор. Зарубцевались раны. Но не забывается былое, пережитое, завоеванное в тяжелых боях. И когда перед рабочими Узденского комбината бытового обслуживания выступает секретарь партийной организации, невысокая женщина с седыми волосами, ее слушают особенно внимательно. Все знают, что в тяжелое для страны время, подростком, она с оружием в руках встала на защиту Родины, что за эту счастливую жизнь она пролила свою кровь. Все любят и глубоко уважают эту скромную женщину, человека большой души.
В.Смеричинский
СТЕПКА-ТАНКИСТ
Танки перебазировались на другой участок фронта. Экипажу "тридцатьчетверки" очень не хотелось расставаться со Степкой. Все успели полюбить этого смелого и смышленого мальчишку.
Командир развел руками:
- Куда его денем?
- Ведь родителей у мальчонки нет, - со вздохом заметил стрелок-радист. - Куда ему, сироте...
- Попрошу командование, чтобы разрешили его нам оставить при экипаже. А пока возьмем с собой, - решил капитан.
... Наши автоматчики-десантники ворвались на занятые врагом позиции. Танкисты прикрывали левый фланг десанта. Но неожиданно появились танки противника.
Трем советским машинам пришлось вступить в неравный бой с девятью фашистскими танками. Вскоре на поле вспыхнуло несколько машин с черными крестами.
Когда кончились снаряды, капитан решил отходить под прикрытием нашей артиллерии.
Вот и знакомый овраг, отсюда до наших траншей рукой подать. Но в это время из за холма показались две фашистские машины.
Быстро открыв верхний люк, капитан швырнул связку гранат под гусеницы приближающегося танка. Машина, охваченная дымом и огнем, остановилась. Но второй танк подошел совсем близко. Выстрел...
Степка упал и, когда, оглушенный, приподнял голову, увидел, что никого нет на местах. Командир, водитель и стрелок лежали на днище танка. Все они были тяжело ранены.
Танк медленно полз по полю. Мотор работал. Степка подполз к капитану.
- Товарищ командир!
Открыв слипшиеся от крови глаза, капитан прошептал:
- К рычагам, Степа! Веди танк на наши позиции.
Степка ухватился за рычаги.
У самых траншей Степка сбавил скорость. Послышался треск, скрежет, а затем последовал сильный удар. Танк сполз в окоп.
Из леса бежали наши автоматчики. Раненых вытащили и увезли в госпиталь.
Когда к танку подъехал командир полка, из машины показался весь в крови и мазуте белобрысый мальчонка.
- Товарищ полковник! Рядовой Степан Поляков вывел танк с поля боя. Из экипажа трое раненых...
За этот подвиг пионер-воин был награжден орденом Красной Звезды.