За спиной дежурного находилось окно, прикрытое белой шелковой французской шторой, волны которой своим видом очень напоминали морские. Справа сверху донизу висел шнур, потянув за который можно поднимать или опускать штору.
По верхнему краю окна располагалась черная труба светомаскировки, которая, по всей вероятности, закрывала окно в темное время суток. По бокам окна висели тяжелые шторы бежевого цвета, перетянутые в нижней половине шнурами с массивными кистями на концах.
Весь правый угол приемной занимал мощный несгораемый шкаф. Вдоль стен располагались стулья для посетителей. Слева от входной двери стояла вешалка, на которой висела офицерская плащ-накидка, по всей вероятности, принадлежавшая дежурному. В правом углу разместились часы.
Эти часы заслуживали особого внимания. Деревянный корпус цвета мореного дуба высотой около двух метров был украшен искусной резьбой, часы являли собой произведение искусства. Резные оконца на корпусе подчеркивали наличие у них сложного механизма. За верхним круглым окношком четко вырисовывался циферблат, по римским цифрам которого прыгала тонкая секундная стрелка. Минутная и часовая стрелки, украшенные ажурной вязью, двигались неторопливо и незаметно. За двумя параллельными стеклами, расположенными ниже, лениво раскачивался маятник, золотое блюдце которого показывалось то в одном, то в другом окне. За маятником просматривались звуковые стержни, способные издавать звук при ударе по ним в определенное время молоточками.
Вся обстановка, атмосфера, царившая здесь, показывали высокий уровень этого учреждения. Люди, впервые попавшие сюда, чувствовали себя придавленными существами, чьи судьбы решались в этих кабинетах.
– Никогда не думал, что придется побывать в этих стенах, – сказал, смущенно кашлянув, Кисельников.
– Вы не одиноки, Борис Васильевич, – тихо проговорил молодой штурман Николай Решетов.
В это время неожиданно для всех раздался мелодичный, довольно громкий звон, от которого все вздрогнули, а потом – улыбнулись. Это часы возвестили о том, что прошли очередные четверть часа.
Открылась дверь кабинета, появившийся на пороге подполковник Истомин пригласил всех войти. В большом и несколько продолговатом кабинете у дальней стены стоял массивный дубовый стол, из-за которого навстречу вошедшим поднялся генерал. На его уставшем лице выделялись живые, но красноватые от недосыпания глаза. Он предложил всем сесть за другой стол, стоявший пообочь. Когда все расселись, генерал сказал:
– Товарищи! Времени у нас очень мало, поэтому буду краток. Все вы работали в Басре. Принимали от союзников и перегоняли на фронт авиационную технику. В связи с изменением обстановки на фронтах и увеличением количества поставляемых самолетов так называемый «персидский коридор» сегодня уже не может удовлетворить нас ни сроками поставки, ни количеством единиц.
В связи с этим Государственный комитет обороны во главе с товарищем Сталиным принял решение создать новую военную приемку с новым маршрутом перегонки. Получать самолеты будем в Соединенных Штатах Америки, на Аляске, а перегонять через Берингов пролив, Чукотку и Колыму до Красноярска. Дальше самолеты пойдут частично по железной дороге, частично своим ходом на фронт.
Вам, людям, имеющим опыт работы по приемке и перегону самолетов в Ираке и хорошо зарекомендовавшим себя, командование ВВС оказывает высокое доверие, посылая на Аляску. Вы станете ядром новой советской военной миссии и будете первыми советскими людьми, кто прибудет туда для работы. От того, как вы организуете приемку и перегон самолетов, будет зависеть не только количество получаемой техники, но и ее качество, способность этих самолетов побеждать фашистов в небе.
Все указания получите у своих специалистов-направленцев. С лётчиками встретится заместитель Главкома по боевой подготовке, со штурманами – главный штурман ВВС. Вам сегодня подготовят документы, получите их у Истомина, – кивнул он в сторону подполковника. – Завтра необходимо быть в Иваново, там вас уже ждут.
– А мы? – спросила Наташа, смутившись.
– А вам, милые девушки, придётся расстаться со своими сопровождающими, – улыбнувшись, ответил он. – Вас сейчас проводят в инженерную службу, там с вами поговорят, а потом вы переходите в распоряжение начальника новой приёмки полковника Мачина.
Генерал помолчал.
– Не могу не предупредить о секретности тех сведений, которые вы получили в этом кабинете, но вы люди проверенные, и я на вас надеюсь. Какие будут вопросы? – выждав паузу, продолжал: – Поскольку вопросов не поступило, я понимаю, что все вы готовы к выполнению поставленной задачи. Желаю успешной работы. От вас зависят успехи наших летчиков в небе войны. Все. Удачи вам! – он поднялся, тем самым давая понять, что разговор окончен.