— Мы можем повторить этот аттракцион, только теперь поменяемся местами, — сказал плосколицый.
— Спускайтесь, Вадим Андреевич, — поманил его указательным пальцем очкарик. — Бегать от нас бессмысленно. Куда бы вы ни скрылись, мы вас все равно найдем.
— Вам нужен меч?
— Очень!
— И мне очень, — с фальшивым сожалением вздохнул Ситников.
— Слышь, пацан, хватит дурачиться! Ты со взрослыми людьми разговариваешь. Бросай меч, и — свободен, — посоветовал плосколицый.
— Этот меч нашел я, значит, он мой. Вам я его не отдам. А если будете наезжать, я этим мечом по вашим чайникам постучу.
— Ну все, пацан, ты меня достал, — произнес плосколицый. Он подбросил лом, схватил его за конец и швырнул в Вадика, как городошную биту.
Тяжеленная железка, как снаряд, разрезая воздух, пролетела в метре от подростка. Это было так неожиданно, что он даже нагнуться не успел.
— Да вы чего, мужики? Я же этот… как его… ребенок! Со мной так нельзя… — опешил Вадик. — Не стыдно вам на малолетку наезжать?
— Бросай меч, — сказал очкарик. Он поднял руку с лопатой, направив острие совка на Вадика, как жало дротика, и пригрозил: — Я не промахнусь! Бросай меч вниз, или я запущу в тебя лопату.
Ситников оглянулся на Пузыря. Витя, стоя на четвереньках, старался вытянуть кирпич из старинной кладки.
— Считаю до двух и бросаю, — предупредил очкарик. — Раз…
"Надо уводить их со стройплощадки туда, где много народу. Там они поостынут", — подумал Вадик.
Он ловко перекинул ноги с уличной стороны во внутреннюю часть полуразрушенного здания и спрыгнул на пол. За стеной раздался короткий досадливый возглас, означающий, что жертва скрылась. За криком послышался топот — мужчины бросились по лестнице за Вадиком.
Ситников пробежал по длинному коридору типографского цеха, свернул за угол и оказался в душевой — на островке из кафельной плитки, прорезанном водопроводными трубами. Повсюду валялись осколки фаянсовых раковин и унитазов, в углу пылилась груда старых кирпичей. Выглянув из-за стены, он посмотрел в цех. Наемники двигались к нему с суровыми лицами. Вадик отступил, нагнулся, скользнул рукой по битым кирпичам, нашел увесистый осколок. Сжал камень в руке, подумал: "Сами виноваты". Затем шагнул из своего укрытия и, не целясь, метнул осколок.
Отходя назад, он увидел мельком, как плосколицый в испуге отпрянул, но опоздал. Камень ударил его по плечу, он всплеснул руками, защищаясь. Фалды его пиджака разлетелись в стороны, и под мышкой блеснула черная кобура.
"Надо сваливать, пока они реально не разозлились и не достали свои пушки", — подумал Вадик, крепче сжимая в руке арматурный прут, обмотанный газетой.
Душевая находилась между цехом и лестницей. Выбирать не приходилось. Ситников выбежал на лестничную площадку, загрохотал подошвами по ступеням, на первом этаже выскочил на пандус для автопогрузчиков и спрыгнул на взрыхленный бульдозерами асфальт. Перепрыгивая через кучи мусора, он помчался к воротам, возле которых заметил охранника, но не увидел Дину.
— Стой! — крикнул охранник, выбежав из своей будки. — Ты куда? Откуда? Как ты сюда попал?
Ситников не ответил. Он пробежал мимо автобусной остановки, свернул к жилому кварталу, во двор, помчался по детской площадке, споткнулся о бортик песочницы, шлепнулся в песок и, тут же вскочив на ноги, продолжал улепетывать от наемников. Они бежали не больше минуты, как вдруг Вадика охватила страшная усталость, наверно, сказалось напряжение последних дней. Ноги сделались чугунными, дыхание стало сбиваться. Он оглянулся — наемники догоняли его медленно, но неуклонно. Впереди бежал плосколицый. За ним — очкарик. Они были уже в десяти метрах от него, Вадик слышал, как они пыхтят, как шелестят по асфальту подошвы их черных туфель.
"Еще минута, и догонят", — мелькнуло у него в голове.
Не останавливаясь и не оборачиваясь, он поднял прут над головой и наугад швырнул его назад. Арматурина грохнулась на асфальт, ударив по ногам плосколицего. Он выругался, не удержал равновесия и с разбега рухнул на асфальт, подставляя свое туловище под ноги бегущему следом очкарику.
Вадик, не оборачиваясь, пробежал еще метров тридцать, затем оглянулся и посмотрел, что стало с преследователями. Мог и не смотреть, а догадаться. На асфальте он увидел оголенный прут и порванные газеты, а вдалеке — две фигуры, торопливо возвращавшиеся к стройке.
Усевшись на первую попавшуюся скамейку, Вадик минуту неподвижно сидел, восстанавливая нормальное дыхание. Затем достал мобильник и позвонил Пузырю.
— Да, — послышался знакомый голос в трубке.
— Пузырь, это я. Сделал все, что было в моих силах. Больше вести их за собой не смог. Короче, они знают, что у меня не настоящий меч, так что скоро снова появятся возле колокольни.
— Я уже вижу их.
— А у тебя как? Нашел меч?
— Нет.
— А до подпола докопался, ну, верхний слой кирпичей вырыл?
— Нет.
— Почему?
— По кочану! Ты когда-нибудь пробовал цемент ногтями царапать? Вот и не возникай.
— Значит, зря я их за собой гонял. Как ни крути, а меч теперь достанется им.
— Ничего им не достанется. Нет там никакого меча, — сказал Пузырь.
— В каком смысле?
— Был, а теперь нет. Вчера его откопали. Бульдозерист сгребал камни в кучу и бульдозерным ковшом случайно кирпичную кладку поддел. Ну, а там, ясный пень, меч лежит. Короче, нет там теперь никакого меча.
— Откуда это известно?
— Динка с охранником разговорилась, и он ей рассказал.
— Вот те раз… Надо же… Бывает же такое… Вот непруха… Облом конкретный, — сокрушался Вадик.
— Слушай, Ситников, мы тут с Динкой, между прочим, делом занимаемся, за наемниками следим. А ты нам мешаешь!
— Что они сейчас делают?
— Сходили к колокольне, посмотрели там, что к чему, а теперь возвращаются. Мы проследим за ними, узнаем, куда пойдут, а потом я тебе перезвоню.
Вадик сунул трубку в карман и неспешно пошел обратно к стройке. На ходу он размышлял о том, как бы теперь найти информацию о бульдозеристе-счастливчике, вырывшем клад. Вадик не заметил, как подошел к стройке. Из задумчивости его вывел сигнал мобильника.
— Алло, Пузырь? — спросил он, достав трубку.
— Ты где? — спросил Витя.
— Возле стройки. А вы где?
— Рядом. Встань спиной к воротам и посмотри влево, там, за дорогой, увидишь девятиэтажный дом. На первом этаже ресторан. Мы с Динкой ждем тебя у входа.
— А где наемники? Упустили?
— Они зашли в ресторан, балда! Не зря же мы тут торчим. Короче, мы тебя ждем. Шагай быстрей.
Поговорив, Вадик встал спиной к воротам, повернулся налево и направился к панельной девятиэтажке. Пузырь и Дина сидели на скамейке рядом с центральным входом в ресторан и о чем-то оживленно беседовали. Ситников сел рядом и, не встревая, прислушался к разговору.
— Не врубаюсь, — говорил Пузырь, — зачем идти в ресторан и подслушивать наемников?
— Чтобы знать, к чему они готовятся. Хочешь победить врага — узнай о его планах, — объясняла Дина.
— А толку?
— Узнаем адрес бульдозериста.
Вадик не выдержал и, кашлянув, очень вежливо сказал:
— Вы меня извините, кхм-кхм, не могли бы вы обратить на меня внимание и объяснить, о чем вы спорите?
— Кирсанова предлагает… — начал было Пузыренко, но Дина перебила его:
— Дай я объясню. Помнишь, вы попросили меня отвлечь охранника стройки, чтобы перелезть через забор? — спросила она, глядя на Вадика черными линзами очков.
— Ну?
— Мы с ним разговорились, и он рассказал мне, что неделю назад меч случайно откопал бульдозерист. Я хотела спросить, как фамилия бульдозериста и где его найти, но тут появились наемники. В общем, мне пришлось закончить разговор и уйти, чтобы не попадаться им на глаза.
— А из-за чего спор? — не понял Вадик.
— Когда наемники побежали за тобой, я решила снова поболтать с охранником, чтобы выведать у него адрес бульдозериста. Но у меня ничего не получилось.
— Почему?
— Он отработал смену и ушел домой, а на его место встал старый хрыч, из которого слова не вытянешь. В общем, я не смогла узнать адрес.