— Не знаю. А если бы и знала, вас без пропуска все равно не пустила бы. Все, освободите проход.
— Нам очень нужно, — настаивала Дина.
— Ничего не хочу знать! Без пропуска не положено. Уходите, пока я милицию не вызвала.
Несолоно хлебавши они вышли на улицу и сели на скамейку рядом с подъездом. Во дворе перед общежитием не было ни души. Из открытых окон пахло готовкой, доносились голоса, музыка.
— Что теперь? Какие планы? — спросил Пузырь, поглаживая себя по животу. — Жрать охота.
— Тихо, — сказал Вадик. Ему показалось, что где-то рядом тихо звучит гитара.
Он встал, по узкой асфальтированной дорожке прошел вдоль стены пятиэтажки и остановился под раскрытым окном. Прислушался, затем, одной рукой ухватившись за водосточную трубу, а другой — за карниз, поднялся над подоконником, заглянул внутрь и увидел обычную комнату с голыми стенами и не занавешенным окном. Посреди комнаты стоял стул, на котором сидел мужчина в старых тренировочных штанах и майке и перебирал струны гитары.
— Здрасте, — сказал ему Вадик. — Можно войти?
Чуть наклонив голову набок, гитарист взглянул на подростка, но играть не перестал и ничего не спросил. Вадик принял молчание за знак согласия и перелез через подоконник в комнату. Воздух здесь был неприятный, пахло табаком, недорогим одеколоном и кислыми щами. Дождавшись, когда гитарист закончил музицировать, Ситников, оправдываясь, сказал:
— Вы уж извините, что я в окно влез. Меня консьержка в общагу не пускает.
— Ты кто? — спросил мужчина, внимательно посмотрев подростку в глаза.
— Я — Вадик.
— Тебе чего, Вадик?
— У меня важное дело в вашем общежитии, но я не знаю, с чего начать.
— Начни с начала, — посоветовал гитарист.
— Понимаете, я ищу одного человека, но не знаю ни его имени, ни фамилии, ни номера комнаты. Может, вы мне поможете?
— Как же я тебе помогу, если ты даже имени его не знаешь?
— Зато я знаю, что он работает на стройке бульдозеристом. На прошлой неделе он сносил здание старой типографии и откопал клад — старинный меч.
— А, вот ты о ком… — догадался гитарист. — Это Тимур из нашей бригады.
— Вы его знаете? — обрадовался Вадик. — Как мне его найти, подскажите, пожалуйста.
— А зачем он тебе?
— Понимаете, я занимаюсь в краеведческом кружке. Когда наш руководитель узнал про клад, то попросил меня сфотографировать этот меч, — соврал Вадик. — Ну, чтоб потом наклеить фотку на нашу стенгазету. В какой комнате живет Тимур?
— В двадцатой. По коридору налево, — равнодушно произнес мужчина и, склонив голову, снова стал перебирать пальцами струны.
— Спасибо.
Вадик вышел из комнаты и оказался в длиннющем коридоре, который насквозь пронизывал пятиэтажный дом. С обеих его сторон, от начала до конца, находились десятки комнат. Вадик нашел дверь с номером двадцать и постучал в нее. Никто не ответил. Он уже собрался уходить, но машинально повернул дверную ручку. Дверь была незаперта.
— Эй! Есть здесь кто-нибудь? — спросил Вадик, заглянув в приоткрытую дверь.
Не услышав ответа, Вадик вошел в комнату, в которой, как и в комнате гитариста, не было ни ковров, ни занавесок, ни мебели, если не считать облезлого шкафа и старого дивана, на котором спал одетый мужчина, уткнувшись носом в подушку. Рядом с диваном стояли будильник и пепельница с окурками.
— Эй, уважаемый! — позвал его Вадик. — Просыпайтесь. Уже день.
— М-м-м-м… — промычал мужчина.
Вадик подошел к дивану, наклонился и громко сказал
ему в ухо:
— Поздравляю вас с Праздником весны и труда! Вставайте, Тимур, вас ждут новые трудовые подвиги!
— Какие, к чертям, подвиги? Дайте поспать, — пробормотал мужчина, затем приподнял голову и, исподлобья взглянув на Вадика, спросил: — Тебе чего, пацан?
— Я насчет клада. Где меч? — спросил подросток, оглядывая пустую комнату.
— Ты из журнала? Репортер?
— Из стенгазеты, — снова соврал Ситников.
— Пришел брать интервью про находку?
— Ага. Про клад.
— Ох, как вы мне надоели! Никакого покоя от вас, журналистов, нет. Меч нашел неделю назад, а вы все ходите и ходите, ходите и ходите! Надоели хуже горькой редьки, — сказал бульдозерист, садясь на кровати. Он запустил руку в спутанные кудрявые волосы, отчаянно зевнул, а потом ни с того ни с сего стал объяснять: — Запомни, меч — это находка, а не клад. Кладом считается то, что кто-то когда-то умышленно спрятал, а все остальное считается находкой.
— Ну и что?
— Если бы я нашел клад, то должен был бы тридцать процентов отдать государству, а за находку я никому ничего не должен.
— Меня это не касается. Можно посмотреть на меч? — попросил Вадик.
— Нет у меня меча.
— Вот как! Что ж мне так не везет! — расстроился Ситников. — А где он?
— Продал.
— Кому?
— Коллекционеру.
— Знакомому?
— А тебе не все равно?
— Понимаете, Тимур, мне позарез нужно написать заметку про этот меч. Учитель истории велел. Сказал, если не напишу, то не поставит мне пятерку в четверти по истории, — опять солгал Вадик. — Как мне найти этого коллекционера?
— Поищи под диваном газету. Там объявление: "Коллекционер купит предметы старины. Имя. Телефон".
Вадик, встав на колени, пошарил рукой под диваном, перепачкал пылью рукав своей куртки, выкатил наружу два скомканных носка, а газету не нашел.
— Нету, — сказал он, вставая и отряхиваясь. — А где вы с ним встречались? Он приезжал на машине? Может, вы запомнили номер его тачки? По номеру можно узнать фамилию владельца.
— Мы встретились с ним возле краеведческого музея. Кажется, он там работает, экскурсии водит.
— Как его зовут?
— Не поверишь — Сидор Сидорович Сидорчуков.
— Круто, — сказал Вадик. — А где находится музей?
— На другом конце города.
Бульдозерист объяснил, как доехать до музея. Вадик поблагодарил его, попрощался и вышел из здания, на стене которого висел огромный рекламный щит с рекламой известного телеканала:
"Не пропустите! Невозможное возможно! Прошлое подвластно человеку. Машина времени существует. Можно дважды войти в одну реку. Эти и другие сенсации ждут вас в семейном реалити-шоу "Без башни". Такого вы еще не видели! Участвуют все: от правнука до прадедушки! Скоро в эфире! Только на нашем канале!"
ГЛАВА X. Без башни
Музей находился в старой усадьбе, вокруг которой раскинулся парк. На асфальтированной площадке перед ворогами стояли экскурсионный автобус, притороченный к забору велосипед и желтое такси. Дверца рядом с водителем была открыта, таксист в солнце- защитных очках с большими линзами нежился на солнце, повернувшись боком и выставив ноги наружу. В праздничный день музей работал, ворота в ограде были открыты, а за ними расстилалась кленовая аллея, которая вела прямо к центральному входу. Величественные деревья по обе стороны аллеи смыкали свои ветви, образуя над головами прохожих плетеный навес. В просвете этого туннеля виднелось простое прямоугольное здание, по двум углам которого высились башни, как над крепостью.
Ребята подошли к кассе, чтобы купить билеты, но контролер, устремив на них пристальный взгляд, вычислил возраст и поощрительно крикнул:
— Для школьников и пенсионеров вход бесплатный. Поторопитесь, молодые люди! Скоро начинается экскурсия.
— Можно подумать, нас тут ждали, — сказал Пузырь, ускоряя шаг.
Громадная двустворчатая дверь была приоткрыта и словно приглашала войти. Ребята переступили порог, поднялись по ступенькам и оказались среди экскурсантов, которые, оглядывая картины, скульптуры, прилавки с посудой и старинной утварью, послушно брели за бодрым старичком-экскурсоводом. У него были седые, отливающие синевой волосы, очки с толстыми стеклами, а на лацкане пиджака — бэйдж с именем и фамилией: Сидор Сидорович Сидорчуков.
— Господа, не отставайте от группы! Переходим в следующий зал! — звонким, хорошо поставленным голосом произнес Сидор Сидорович.