- Капитан? – помощник невольно сжался под разъяренным синим взглядом пирата.
- Это скорлупка одного из мельчайших шейхов. Тысяча чертей, неужели так сложно….
- Одну минуту, капитан!
«Черная пантера» маневрировала, стремительно сокращая расстояние между кораблями, но Виразону этой стремительности явно было мало. Испанцу еще не приходилось видеть капитана в таком состоянии.
Страшно было вспомнить, как он влетел по трапу на корабль, обнаружив, что Памиры дома нет. Помощника до сих пор передергивало, когда он вспоминал лицо пирата, давшего приказ о преследовании небольшого, но опасного корабля кого-то из турков – он не запомнил имени. Но очень хорошо запомнил леденящее душу пламя ненависти в холодных синих глазах пирата.
И вот сейчас упрямый турок, пользуясь лучшей маневренностью своей бригантины, старался сбежать. Вряд ли он мог предположить, что нарвется на гнев Виразона, коего Султан Султанов боготворил.
Наконец Энрике, стоящему у руля, удалось направить корабль наперерез, изрядно сократив дистанцию. «Черная пантера» дала предупредительный залп. Неожиданно турок выкинул белый флаг и лег в дрейф. Бриг последовал его примеру. Напряжение было разлито в воздухе. Матросы боязливо оборачивались на капитана, снова спрятавшего лицо под маской и на ходу поправляющего перчатки и перевязь. Он был в белой рубашке и узких брюках, заправленных в высокие сапоги. Из оружия взял с собой две странного вида сабли, которыми владел мастерски. Пират редко брал их, предпочитая не ввязываться в бой и в случае чего пользоваться шпагой или рапирой. Только однажды команда (и то далеко не все) видела его сабли в деле. Парные клинки! И неумолимый танец смерти – только раз, когда на волоске висела жизнь первенца Великого Турка. Видимо, и тут дело серьезное, если пират готовился к бою.
- Энрике, за главного. Вульф – идешь со мной, - отрывисто приказал Виразон по-испански. Как и всегда, впрочем.
Младший помощник капитана и несколько матросов по струнке вытянулись перед пиратом. Тот недобро улыбался, поглаживая эфесы.
Через несколько минут все погрузились в шлюпку. Энрике провожал капитана двусмысленным взглядом. Виразон сидел на носу шлюпки, маяча белым пятном на лазурной глади моря. Он казался спокойным. Обманчиво спокойным. Черный платок, повязанный на испанский манер, прятал волосы, изящная маска скрывала лоб и переносицу, искажая представление о том, как выглядит лицо, и подчеркивая непримиримую синеву глаз.
Да, турку явно не повезло. Если подозрение оправдается, и Памира действительно у него… Энрике слишком хорошо знал, что за этим последует, пират не зря взял с собой парные клинки.
Турок с угодливым выражением лица стоял перед поднявшемся на борт пиратом и его людьми.
- Я рад приветствовать господина Виразона на борту, да благословит Аллах …
Хозяин «Черной пантеры» не слушал витиеватое приветствие. Его внимательные глаза осматривали корабль и матросов, с посеревшими от волнения лицами затаившихся по углам: все слишком хорошо знали, на кого нарвались и чем недовольство Виразона им грозит, если Великий Турок узнает.
- Где она?
- О ком изволит говорить мой господин?
Пират недвусмысленным жестом положил руки на рукоятки сабель, сделал шаг вперед, заставив незадачливого турка отпрянуть. Холодно улыбнулся и повторил вопрос.
- Я не понимаю…
- Послушай, солнцеликий… - голос пирата был очень тих, но шипящим шепотом он, казалось, закрадывался в сознание, прекрасно донося до турка смысл сказанного. – Если ты не скажешь сам, мои люди разнесут твой корабль по доскам, а я лично не упущу возможности отправить тебя к морскому дьяволу.
- О, Аллах,…
- Да, и с ним ты встретишься раньше, чем планировал. Где она?
3
Она резко вынырнула из забытья, будто бы ее разбудили. С чего бы? Корабль мягко покачивался на волнах, но топот ног был особенно настырным. Памира поморщилась. Голова раскалывалась так, словно она потеряла сознание от побоев.
Какая-то вспышка в сознании заставила ее похолодеть. Не от побоев. Все было значительно хуже.
Так значит, этот грязный турок, этот Муххамед, решился-таки? О, боги…