– Защищайся ты! – с неожиданной злостью воскликнул он, упруго взмахнув шпагой.
Уголино издевательски рассмеялся и, выхватив пистолет, выстрелил.
Эрколе упал.
– Берегись, – собрав остатки сил, проговорил он, – я буду отомщен.
Франческа не могла пошевелиться. Она смотрела на неподвижную фигуру мужа и не знала, что ей делать. Одной ее половине хотелось бросить все и поспешить на помощь графу, а другая ликовала, радуясь свободе. Сомнения разрешил Селиани, властно заставив ее отвернуться. Он увел ее за собой…
– Я не помню, как мы доехали до таверны, – тихо продолжила она, переведя дыхание. – Но я чувствовала себя свободной!
Мишель укоризненно покачал головой. Франческа заломила руки.
– Фаратон, я была рядом с любимым человеком…
– Но этот человек продал тебя на ближайшем аукционе! – резко закончил Мишель.
– Откуда вы знаете?
– Я хорошо знал Уголино Волка. Мелкий работорговец. Ты не первая. Был…
– Был?
29
– Он погиб полтора года назад. Неосторожно нарвался на «Диану», – коротко объяснил пират. – Что ты чувствуешь сейчас, когда все это мне рассказала?
Франческа опустила голову. В ее глазах блестели слезы.
– Облегчение. И раскаяние.
– Ты любишь своего мужа?
Вопрос резанул. Она не могла сказать определенно. Наверное, да…
– Он жив? Но это невозможно, я видела, как он упал.
– Упал - не значит погиб, – сухо прервал пират. – Его вовремя нашли. Волк неплохо стрелял, но в ту ночь удача отвернулась от него. Он смог только ранить твоего мужа. Я сказал уже, его нашли почти сразу, что его и спасло. Я думаю, в том, что Эрколе все ещё жив, немалую роль сыграл Виразон, именно он поставил его на ноги.
– Что?!
Мишель усмехнулся.
– О, моя дорогая, не сомневайся, он очень хороший врач. Почти как Али. Я точно знаю. К счастью для Эрколе они с Виразоном были на тот момент хорошо знакомы, а еще к большему его счастью, его брат, Коррадо, решил заглянуть в замок. Им с Бризом оказалось по пути. Но подробности тебе расскажет сам граф. Я думаю, завтра ты увидишь его.
Франческа не успела ничего сказать – Фаратон резко встал и вышел из каюты. В сотый раз обстоятельства его убедили, что мир тесен.
Все повторилось. Эрколе опять уехал, не удосужившись за два дня и слова сказать жене. Он словно не замечал ее, общался только с Фаратоном. О, эти двое моментально нашли общий язык! И оба сразу же о ней забыли. Друг с другом говорили по-испански, прекрасно зная, что Франческа не понимает этого языка, но все же если вдруг замечали ее присутствие, Сант-Арренцо спокойно и властно просил оставить их наедине. Они часто спорили, причем, всегда в их спорах звучало одно и то же имя – Доменик. Франческа не знала, кто это. Но при этом лицо Эрколе принимало озадаченное выражение, а Мишель каждый раз прятался за свою доброжелательную улыбку, в глазах же – сомнение, напряжение, желание немедленно что-то сделать.
Она долго переживала тот факт, что Фаратон – это французский герцог. Никогда не думала, что дворянин мог стать пиратом, и не понимала, какие причины могут повлиять на такое странное решение. А сам он не торопился посвящать ее в подробности этой истории.
Он пробыл в замке Сант’Арренцо два дня, а потом уехал. Эрколе поехал вместе с ним – проводить. Перед отъездом Мишель зашел к графине, чтобы попрощаться. Не знал, что заставило его сделать это, но не смог устоять перед искушением, тем более, сам граф напомнил ему о правилах приличия. Франческа стояла возле окна, тоскливо глядя за горизонт. Где-то там, за зеленым ковром леса, было море. Море, навсегда изменившее ее жизнь. Там она пережила самые ужасные минуты, но там же была безумно счастлива. Теперь, казалось, все вернулось на свои места, а прошлое таяло дымкой. Но Эрколе не стал ближе, а Фаратон исчезнет из ее жизни навсегда.
Пират молча смотрел на нее. Ему отчего-то стало грустно. Он привык видеть то, что чувствует человек, находящийся рядом. И то, что он видел сейчас, опечалило его, хотя он никогда не считал себя сентиментальным.