Даже Бательер был вынужден верить словам маркиза о том, где тот пропадает: придраться-то не к чему. И остался бы полицейский с большим носом, если бы фортуна наконец не предоставила ему шанс. Это было в конце прошлого года. В последний приезд Малена в Версаль. Вокруг него постоянно собирались люди. Было в нем что-то такое, притягивающее. Бательер к этому кружку не относился, но острое желание знать о подозрительном маркизе все привело его в тот вечер в их число. Разговор, как и следовало ожидать, коснулся путешествий. О чем же еще могут говорить господа аристократы? О женщинах? Надоело. О политике? К чему зря ломать головы? Только о путешествиях. Эта тема включала в себя все и была особо модной в то время. Что вы! Если человек путешествует, он может рассказать множество интересных вещей. И такой человек неизменно оказывался в центре внимания. Со временем даже выезд в собственное поместье считался путешествием.
Бательер не любил такого рода бесед, но сейчас он благодарил Бога, что стал свидетелем одной из них.
Шевалье д’Анти, придворный щеголь, человек, влезающий во все, что творится вокруг, отчаянный дуэлянт (об этом знали все, но полиции так ни разу и не удалось поймать его с поличным) любил иногда (точнее сказать, всегда) вставить свое веское слово в беседу. И надо отдать ему должное, говорил он по делу. И, черт побери, он и сам не знал, как иногда «по делу» он говорил!
– Смотрю на вас, любезный маркиз, – как обычно, в развязанной манере начал шевалье, – и ловлю себя на мысли, что в голову приходит замечательнейшая история.
Мален спокойно улыбнулся. Словно чувствуя, что за каждым его жестом, неосторожным словом, выражением лица напряженно следят, он был предельно осторожен. Или мнительный шеф тайной полиции лишь вообразил себе это?
– Какая же?
Д’Анти приоткрыл губы в загадочной улыбке, не спеша отвечать. Он поднял тонкую руку, ища драматизма, еще чуть-чуть помолчал, опытным взглядом окидывая «публику». Выждав момент, он продолжил:
– Господа! Я привез из Венеции не только приятные впечатления и пару безделушек!..
40
Де Мален все так же вежливо улыбался, глядя на шевалье, ожидая продолжения. А Бательер напряженно, с болезненным, обостренным до предела вниманием смотрел на него, готовый поймать и запомнить любой жест, фразу или взгляд. Неосторожность – всё, что может подтвердить его подозрения.
– Любезный маркиз, ей-богу, я встретил там вашего брата-близнеца! Точнее, сначала я подумал, что это вы, подошел к нему, но он ни черта не понимал, что я ему говорю. Оказался испанцем!
Мален рассмеялся.
– А это и был мой брат, друг мой. Только вот я никак не могу понять, как это испанец так может быть похож на француза? Вам не приснилось?
Его поддержал всеобщий смех. Но Бательер уловил в рассказе не только занимательную историю. Шевалье заронил в его душу семена, которые очень быстро укоренились. Граф начал всерьез подозревать Малена. В шпионаже.
– А где же вы были в это время, маркиз? – как можно доброжелательней, с усилием скрывая торжество, спросил он Малена.
Тот с улыбкой на губах и сомнением в глазах посмотрел на него так, словно пытался понять, насколько опасен стоящий перед ним человек.
– Возможно, вы будете смеяться, сударь, – приветливей улыбнулся он. – Я тоже был в Венеции. И как странно, уважаемый д’Анти, что мы не встретились там с вами. Испанца я тоже видел. И не так он похож на меня, как вы пытались всех убедить!
– Позвольте, – вмешался Бательер. – Как вы могли видеть этого испанца, и почему так точно решили, что видели именно его?
– Он рассказал мне о встрече с д’Анти, – с неизменно вежливой улыбкой ответил Мален.
– Вам? – на мгновение полицейский замолчал, обдумывая услышанное. – Постойте, сударь, но какие дела могут быть у вас с этим господином?
Мален с холодцой посмотрел ему в глаза. Напряжение стало почти осязаемо – окружающие почувствовали его столь остро, что вокруг Бательера и Малена образовался плотный круг молчащих, внимательно слушающих дворян.
– Не забывайте, что я путешествую. Не кажется вам, что это связано некоторым образом с тем, что у меня множество знакомых в разных странах. И д’Альмагера не исключение.