Так что, вероятнее всего, волнения его беспочвенны. Но Доменику надоело сидеть в Париже. И на море он был бы сейчас бесполезен. Поздно. Теперь надо ждать весны. Черт, опять ждать! Хорошо, он терпелив, хотя все это может надоесть кому угодно.
88
Виразон прошел в кабинет. Снял перевязь и положил ее на стол. Упал в кресло. Облегченно расслабился и закрыл глаза. Он чувствовал себя неожиданно уставшим. Нужны тренировки. Но как, если рядом нет Мишеля? Где найти противника? Он не мог использовать связи Малена, потому что не хотел появляться в Версале или в любом другом месте, где был король. Э-эх, жаль Али не фехтует!
– Доменик!
Диана бросилась к нему, очевидно, испуганная его изможденным видом. Тореаль выпрямился в кресле, заставив ее резко остановиться: она не рискнула подойти к пирату.
– Что с вами случилось? – тихо произнесла она, в ее голосе дрожащими нотками пробивалось неподдельное волнение.
Во второй раз за этот бесконечный день ее поведение его удивило. Она так сильно смутилась, когда он ее поцеловал! Как будто прочувствовала это впервые. Маленькая… Жаль только, он сам ничего подобного не почувствовал. Тогда его голова была занята предстоящей дуэлью. А сейчас? Ей же. И – воспоминаниями.
– Я в порядке.
– Ах, оставьте, я же вижу, – она опустилась в кресло напротив и подалась вперед. – Вы бледны. Что случилось?
Доменик изучающее посмотрел на нее. Почему она так волнуется за него? Ответ был, но он казался нереальным и в какой-то степени нежеланным. Пират не привык к заботе и не любил ее. Пожалуй, такая забота его даже раздражала.
– Все в порядке, не беспокойтесь, Диана, – тихо откликнулся он, откинувшись на спинку кресла. Закрыл глаза. Его лицо просветлело, он казался спокойным.
Она поднялась, не отрывая от него взора. Ее прекрасные, просто удивительные глаза сейчас были печальны: упрямый. Не подпускал к себе никого. Доменик не шевельнулся. Либо задумался, либо заснул. Вряд ли он заметил, что она собралась уходить. Может, все-таки он встанет сейчас с места, удержит ее и, может быть, поцелует?
Нет.
Глупые мечты. А желания непростительны для светской дамы. Как она может?.. Господи. Ну почему, когда он так рядом, начинает кружиться голова? Что бы он сказал, если бы узнал о том, что она думает, прочитал ее мысли? Боже, хватит мечтать! Давно пора становиться взрослой. У нее есть дочь…
Диана повернулась и направилась к двери. Она видела, что Тореаль устал, и ему нужно отдохнуть. Зачем мешать?
– Диана?
Она замерла на пороге, остановленная его тихим и спокойным голосом.
– Куда вы?
Она повернулась к нему лицом. Нет, он не был похож на Мишеля, хотя родственно сходство все же имело место быть. Доменик был жестче. Значительно. В его глазах она никогда не видела огня, хотя знала, как о Виразоне отзывались все женщины, которые были знакомы с ним. И не понимала. Может, она ему просто не нравилась?
– С вашего позволения, граф, я бы хотела уйти.
Виразон наклонил голову, чтобы скрыть блеск глаз от нее – он прекрасно знал, о чем она думала, мечтала и чего сейчас хотела. Как мучилась от несоответствия своих желаний законам света. Как сомневалась. Он знал, что она практически не спала по ночам. Но его это не трогало совсем…
– Идите, конечно. Не смею вас задерживать.
Она ушла, смущенная резковатым звучанием его голоса. А Доменика охватила грусть. Чего-то не хватало…
Черт, когда же вернется Мишель?
89
Графиня де Бательер
Февраль 1673. Париж
Памира приехала домой замученная и разбитая. Будто бы она сама дралась сегодня на дуэли с Виразоном. Она выдержала нешуточное противостояние. В том момент, когда хотелось броситься к нему в объятия, она бросила ему вызов. В момент, когда больше всего хотелось остаться с ним, она сделала все, чтобы он ушел. Возможно, теперь он будет ее ненавидеть…