– О Памире наслышаны даже в Версале, сударыня. Удивительная женщина, – Бательер словно вспоминал, – близко знакомая со злейшими врагами. О, она каким-то образом поддерживала отношения с ними обоими!
– Вы прекрасно осведомлены, сударь, но почему это вам кажется таким странным? Может быть, для нее это был единственный способ выжить?
Бательер взглянул на нее, ожидая объяснения.
– Она понравилась обоим. Отказала бы одному из них – и кто бы смог поручиться за ее жизнь?
– Чем же она так понравилась пиратам?
Анна рассмеялась.
– О, граф, она весьма недурна собой.
Бательер промолчал. Он поймал себя на мысли, что страшно разозлен. Он ревновал. К прошлому! Но ревновал безумно. Сама мысль, что кто-то кроме него прикасался к этому телу, вызывала волну дрожи, заставляя сжать кулаки или закусить губу.
– Или по-другому, – продолжила Памира, не щадя его чувств. – Она была с одним. Но он покинул ее. Исчез надолго… Она встретила другого. И этот другой уже понравился ей. Так зачем же лишать себя удовольствия?
Бательер нахмурился. Эти подробности были совершенно ни к чему. Он почувствовал, что жена специально говорит об этом. Хоть он и просил… Черт!
– Но как первый отнесся к появлению второго? – сквозь зубы спросил он, заставляя себя поддерживать тон беседы.
– Его уже не спросили, – сверкнула глазами Памира. – Если бы отношение его было другим, не понадобился бы второй.
– А она знает что-нибудь о том, кто они на самом деле? – спросил Бательер, запоздало подумав, что такой вопрос мог спугнуть ее.
Анна отстранилась, прищуренным взглядом дикой кошки смотря ему в глаза.
– Вы думаете, что она бы так легко вам рассказала, даже если бы знала?!
– А почему нет?
Через мгновение он пожалел о том, что сказал ей – в ее обычно нежных глазах появился лед. Такое знакомое выражение, которое не хотелось вспоминать… Где он это видел?
– Вы думаете, предательство осталось бы незамеченным? – отрезала Анна, выпрямляясь. Ее гордый взгляд больно резанул. В этот момент граф понял, что жена для него потеряна.
– Вы во Франции, мадам.
– Это не гарантия.
Памира хотела встать, но Готье удержал ее за руку, не позволив.
– Разговор не закончен, мадам, – холодно заметил он. В нем проснулся полицейский.
– Вот как, – Анна казалась статуей. – Спрашивайте.
– Кто они такие на самом деле?
Графиня смотрела на него с некоторой долей удивления.
– Готье, вы действительно думаете, что я знаю?
– Но вы же остались в живых!
Анна посмотрела на него как на человека, который в этой жизни ничего не понимает.
– Для того, чтобы выжить, не нужно узнавать тайн сильных мира сего. Вам ли это не знать?
Бательер на мгновение опешил.
– Анна, мне действительно важно знать, – смягчился он.
– И что? – она не поддалась на провокацию. – А мне дорога моя жизнь и жизнь моих детей.
– Я смогу защитить вас.
95
Памира взглянула на него мягче, но еще не сдалась.
– Признайтесь, граф, даже вам это не под силу. В любом случае, я не могу вам рассказать того, о чем вы просите, потому что не знаю этого. И даже если бы знала…
Она обезоруживающе улыбнулась. Готье чувствовал, что она снова обвела его вокруг пальца.
– Расскажите мне это как мужу, а не как начальнику тайной полиции. Я умею хранить секреты.
Анна сделала вид, что удивлена и обрадована, ее лицо просветлело, лед ушел из глаз.
– Как мужу? – тихо переспросила она.
Действительно, кого и что она защищает. Ради чего?
Ей хочется увидеть Виразона поверженным? О, нет… Пусть будет свободным, счастливым. Без нее. Но только не отдавать его в руки ищеек Бательера – во второй раз Доменик этого не выдержит. А сломается он – сломается и она. Тогда откуда это несвойственное ей желание?.. Как хочется поставить точку в истории про пиратов раз и навсегда! Но не таким способом. Сердце подсказывало ей, что придет время, и Бательер узнает. Но не так рано. Тогда, когда Доменик уже будет далеко.