– Луи, – проговорила мама, – кажется, она просто боится тебя.
Француз рассмеялся. Боится? Они так давно виделись в последний раз…
– Памира, я похож на того злого человека из твоих снов?
Девочка вздрогнула. Перед мысленным взором снова встало злобное лицо с большим курносым носом и толстыми масляными губами.
Посмотрела на Луи. Нет. Его лицо было другим. Памира пока не могла найти подходящих слов, чтобы описать его. Волосы его были светлее, чем у мамы или у нее. Прям как у ее друга Сакиса, которого она шутливо называла Лучиком за светлый золотистый цвет волос. Француз был немного темнее, но все равно улыбка приоткрыла ее губы при воспоминании.
– Нет, – приветливо ответила она, улыбаясь уже тепло и почти открыто.
Луи почувствовал, как дрожь пробежала по спине.
Глава семнадцатая
Елена, ее мама, смотрела на них со счастливой улыбкой, наслаждаясь мгновением. В последний раз она видела любимого мужчину больше года назад – он был во Франции. Маркиз де Лорьен, ее странная, единственная любовь. Ее возлюбленный перед богом, так и не ставший мужем перед людьми. Во Франции у него осталась семья, жена и сын.
Но какое это имело значение? Сейчас маркиз держал в объятиях их дочь. Памиру или Анну, как он назвал ее. Он привез бумаги, подтверждавшие, что ее маленькая Памира – мадемуазель Анна де Лорьен. Еще одна копия документов осталась в Париже.
Елена смотрела своими темными, удивительного цвета глазами на них, и понимала, что проживает, наверное, одну из самых счастливых минут своей жизни. Ей уже было почти двадцать пять лет. Она была взрослой женщиной. Так и не вышла замуж, еще в юности отдав свое сердце красавцу французу, которого бриз занес в маленькую рыбацкую деревушку на одном из многочисленных греческих островов. Ее красота сводила с ума многих, кому доводилось видеть ее. Но никто – ни соотечественники, ни путешественники – не удостаивались даже мимолетного взгляда навсегда полюбившей чужеземца красавицы. Высокая, статная, черноволосая, воплощение Афродиты в земной женщине, Елена одним своим взглядом могла доказать любому, что Троянская война была обоснована. И каждый понимал – ради такой женщины готов прошагать полмира. Ради такой женщины готов на все. Обладать такой женщиной мог только лучший.
Старомодная туника обволакивала ее фигуру, открывая округлые медового цвета плечи. Внимательные глаза горели на слегка тронутом загаром лице – солнце было не властно испортить эту красоту, благословленную древними богами. Чувственные губы приоткрылись, показывая, что все внимание Елены было сосредоточенно на самых близких, самых дорогих и любимых ею людях.
Памира, одной ручкой держа пальцы матери, другую осторожно вложила в руку отца.
– Я очень давно видела тебя в последний раз, – сосредоточенно проговорила она. – Где ты был?
– Прости меня, моя Анна, мое маленькое сокровище, я был в далекой стране, которую ты когда-нибудь обязательно увидишь, которая понравится тебе, я обещаю.
– Когда?
Луи де Лорьен бросил на Елену озабоченный взгляд. Гречанка молчала. Она не понимала его стремления увезти ее Памиру во Францию. Что могла дать эта прогнившая страна ее девочке? Ей было всего восемь лет. Она жила с матерью на острове как в раю, окруженная бесконечной любовью и заботой. Ее обожали местные ребятишки и даже дрались за право первым принести ей с утра цветок или только что пойманную рыбину. А что принесет ей чужая страна? Образование? Положение в свете? А что такое свет?
За тихой беседой пролетел вечер. Луи действительно очень давно был здесь в последний раз. Письмо с вестью о смерти его законной супруги, маркизы де Лорьен, заставило его спешно уехать во Францию. Заботы задержали на год. Находясь в своем доме в Париже, он безумно тосковал по этому месту и по любимой красавице.
Но сейчас он вернулся. Вернулся со странным предложением – забрать их обеих, и Елену, и Памиру во Францию. Гречанка не знала, что ей делать.
Ночью, когда Памира заснула, сжимая белый цветок в маленькой ручке, Луи и Елена вышли в сад, чтобы поговорить. Уже десять лет они любили друг друга. Она не скрывала – гордилась своей любовью. Только родня отвернулась. Но отец умер, а матери Елена даже и не помнила. А остальные… Она была создана для любви, и она жила ради любви, потому что жизнь - только тогда жизнь, когда человек любит и любим. В молитвах она благодарила Господа за то, что он позволил им встретиться с Луи, за то, что подарил Памиру. За счастье, о котором даже мечтать не смела она девчонкой.