Начинался шторм.
Казалось, море сошло с ума и бросило вызов небесам. А поле битвы – огромно… Громадные волны подбрасывали хрупкое творение рук человеческих так высоко, насколько это вообще возможно и даже выше. Безумием было ввязаться в бой стихий. Безумием было что-то делать в этой ситуации. И еще большим безумием было ничего не делать.
Шторм свирепел и притихал, играя, даря надежду и легко забирая ее стремительным ударом ветра. «Диана» ловко плясала на волнах, ведомая твердой рукой.
Фаратон любил грозу. Струи ливня, плетьми хлеставшие тело, придавали ощущение растворения. Острое чувство единения с природой и кораблем. Сколько бы стихия ни бушевала, капитан знал, что справится с ней; он всегда выходил победителем из подобных схваток. Хотя стоило лишь отметить, что в битве стихий нет победителей. Есть только жертвы.
Сегодня жертв не было. Фаратон ласково провел рукой по рулю. Малышка справилась и с этим штормом. К нему приблизился Десница, улыбающийся, усталый и счастливый.
– Сегодня досталось и капитанам, и кораблям, и матросам, и корабельным крысам, у которых, очевидно, отбила аппетит эта проклятая буря, – рассмеялся Фаратон, посмотрев на помощника.
Диар Арди улыбнулся еще шире.
– Полностью с тобой согласен, – ответил он, лукаво поглядывая на капитана.
Фаратон часто ловил себя на мысли, что мог бы назвать Диара своим другом. Десница был единственным человеком на этом корабле, кому капитан полностью доверял. Они вместе прошли через плен у Авирона, вместе освободились. Уже три года они практически не расставались. Они не знали, кем были до той встречи на галере пирата. Но было ли прошлое важным для пиратов? Вряд ли.
– Проследи, чтобы вахтенные стояли на своих местах, – с улыбкой проговорил Фаратон.
Десница кивнул. Напоминание капитана явно было лишним. Диар прекрасно знал, что ему нужно сделать. Но, видимо, Фаратон лишь хотел дать понять, чтобы его не беспокоили. Он справился со стихией. Снова вышел победителем из сумасшедшей схватки. Но он все же человек и подвержен усталости. Помощник проводил пирата мягким взглядом, зная, что тот отправился в каюту.
Глава сорок вторая
Мишель закрыл за собой дверь каюты и облегченно вздохнул. Тело настойчиво и уже довольно давно требовало отдыха, и сейчас желание было только одно – упасть на кровать. Фаратон даже забыл, что ему скучно. Развлечений на ближайшее время ему достаточно.
– Нет, Альфонсо!
Приглушенный вскрик резко привел пирата в чувство. Черт! Он совсем забыл про девчонку с потопленного корабля. Сейчас еще с ней разбираться…
– Не подходите ко мне, – в жалобном голосе звучало отчаяние. – Никогда, слышите! Никогда вы не прикоснетесь ко мне!
– Ты меня с кем-то путаешь, девочка, – зло бросил он.
Чушь какая. Перепутала его со своим мучителем. В темноте пират не мог видеть собеседницу. Повернувшись к столу, он зажег свечу, чей слабый огонек тут же разогнал мглу по углам. Девушка стояла рядом с диваном, обхватив себя за плечи тонкими руками. Было видно, что приход пирата застал ее сидящей на этом диване и, перепугав, заставил вскочить с места.
Фаратону подумалось, что где-то он уже слышал этот голос. Только тогда он звучал по-другому. В нем не было отчаяния. Только где?
– Кто вы? – быстро спросила девушка, пошатнувшись. Она пыталась рассмотреть пирата в слабом свете свечи, но видела лишь темную фигуру и искаженное бликами лицо. – Как вы здесь оказались? Где Альфонсо?
– Сколько вопросов, – едко проговорил Фаратон, моля небо, чтобы она заткнулась, а его самого пропустили в постель.
Он мог бы объяснить ей, что она не на «Молнии». Что это пиратский корабль, а он сам никто иной, как Фаратон. Но ему было лень пускаться в размышления. Пират присел на край стола, сложив руки на груди. Мокрая одежда неприятно облегала тело. Надо бы переодеться…
Девушка упала на диван.
– Что произошло?
Видимо, она все-таки наблюдательна. Этот вопрос был правильным.