– Рано нам еще с жизнью прощаться!
– Мы можем спастись, – вставил Джек, улучив подходящий момент. – Если захватим корабль.
Скрам вскочил на ноги и схватил шпагу.
– Мы захватим корабль! – вскричал он и бросился из дверей.
Среди пиратов возникло замешательство. Они выжидательно посмотрели на Джека.
– Захватим корабль сейчас же!
По его приказу пираты выскочили на палубу, залитую лунным светом. Каждого восставшего из мертвых офицера, попавшегося им на пути, они встречали ударом шпаги. Над палубой разнесся душераздирающий вопль.
Джек ворвался в каюту к Анжелике. Она проснулась, но не до конца. Приоткрыв глаза, девушка увидела на пороге его силуэт.
– Если ты мне снишься, можешь остаться при шпаге и в сапогах, – сонным голосом проговорила она. – А если нет, тебя здесь быть не должно.
Тут она услышала вопли офицеров и лязг стали. Значит, дело было наяву. Она вскочила с кровати и схватила шпагу.
– Мы захватываем корабль, – предупредил ее Джек. – Должен честно предупредить: можешь...
Но закончить он не успел: она бросилась на него со шпагой. Джек едва успел захлопнуть дверь перед ее носом. Шпага вонзилась в деревянную створку, а не ему в грудь.
– ...остаться в стороне, – договорил он через дверь.
Углубляться в объяснения Джеку было некогда: прямо на него мчался злобный Ганнер. Товарищи по команде пришли Джеку на помощь и отразили атаку.
Вместе с Саламаном Джек взобрался по вантам и освободил миссионера Филиппа.
– Либо ты с нами, либо против нас! – заявил ему Саламан.
– Я не с вами, – ответил Филипп. – И не против вас.
Саламан не знал, как это понимать, и обернулся к Джеку.
– Как это?
– Он человек религиозный, – пояснил Джек. – Наверное, так надо.
Обсуждать это не было времени. Битва разгоралась. Анжелика встала на сторону зомби и сражалась очень храбро. Но численный перевес был всё-таки на стороне команды.
– Сражаемся до победного конца! – подбадривал Джек своих людей с высоты. – Свяжите их!
Вскоре сопротивление офицеров было подавлено. Одни из них погибли, других сбросили за борт, но большую часть привязали к мачтам.
Джек соскочил на палубу и победно воздел шпагу.
– Теперь этот корабль наш! – провозгласил он.
Но, к его удивлению, команда не спешила отвечать ему радостными криками. Они широко раскрытыми глазами уставились куда-то ему за спину, и на лицах читался неописуемый ужас. Джек медленно обернулся. В лунном свете отчетливо вырисовывалась зловещая фигура Эдварда Тича, более известного под прозвищем Черная Борода.
Глава восьмая
Черная Борода окинул палубу горящим взглядом. Было видно, что он еле сдерживает ярость.
– Прошу прощения, джентльмены, – пророкотал он. – Я в замешательстве. Я ничего не понимаю. Меня зовут Эдвард Тич, Черная Борода, и я занимаю капитанскую каюту. А значит, капитан на этом судне – я.
Матросы содрогнулись от страха. Джек решил, что пора придумать какое-нибудь правдоподобное объяснение. Но Черная Борода, не слушая его, прошелся среди команды, выразительно обнажив шпагу.
– Что тут происходит? – потребовал ответа Черная Борода. – Матросы осмелились без приказа оставить свои посты! Посмели захватить корабль! Как это называется? Первый помощник, отвечайте!
– Мятеж! – ответила Анжелика.
– Совершенно верно. – Черная Борода снова прошелся среди матросов, пристально вглядываясь в их дрожащие лица. – И какая же судьба ждет мятежников? – Он внимательно посмотрел в глаза Джеку Воробью и заявил: – Их вешают!
Джек, не моргнув глазом, принялся обвинять во всём команду, которую сам же подбил на мятеж.
– Капитан, сэр, я хочу доложить вам о мятеже, – проговорил он. – Могу назвать каждого зачинщика поименно! Как свои пять пальцев!
– Нет нужды, мистер Воробей! – проревел Черная Борода. – Они не более чем овцы. А пастух в этом стаде – вы!
Казалось, Черная Борода растопчет его на месте, но тут на выручку Джеку пришла Анжелика.
– Отец, – напомнила она капитану. – Не забудь, он бывал в... месте, куда мы направляемся.
Джек радостно добавил:
– Я, кажется, уже говорил вам, сэр, что у вас прелестная дочь!
– Можешь перед смертью полюбоваться на это прекрасное зрелище! – грозно пророкотал Черная Борода.
– Сжалься над ним, отец, – взмолилась Анжелика. – Лишь небеса и море не знают жалости. Ты можешь поставить себя выше их.
Черная Борода на миг задумался над ее словами, потом покачал головой.
– Если я не буду время от времени кого-нибудь убивать, они забудут, кто я такой, – зловеще расхохотался он.