Швыряемый с одного борта на другой, трехмачтовик едва уже мог противостоять этой разъяренное стихии. Он стонал под яростными ударами волн, которые прокатывались с носа до кормы, валя с ног экипаж; он то поднимаясь, плясал на волнах, разрезая своим бушпритом их пенящиеся гребни, то вновь летел вниз.
Временами матросы не знали уже, плывут ли они еще на поверхности моря, или уже идут на дно, настолько огромны были массы воды, которые врывались через полуразломанный фальшборт и перекатывались по палубе.
Бороться с бурей было уже невозможно; судно сделалось просто игрушкой ее. Убрав почти все паруса, чтобы избежать оверкиля, капитан Мак-Клинтон бессильно стоял на мостике, вцепившись в поручни руками.
Прошло уже два часа, как «Молодая Индия» меняя галсы, пыталась обойти Момпрачем, и все-таки, точно заклятая, она продолжала сближаться с ним, несомая необоримыми валами.
Вскоре до ушей капитана донесся характерный шум волн, когда они разбиваются о скалистый берег, тот шум, который моряк может различить даже посреди страшной бури. Скалы Момпрачема были совсем близко.
— Смотри в оба! — загремел он, перекрывая своим голосом грохот волн и свист ветра. — Право руля!..
Но сделать что-либо было уже невозможно.
— Рифы! Впереди рифы!.. — кричали ему с палубы в панике. — Нас несет прямо на рифы, капитан!
Цепляясь за снасти, Мак-Клинтон бросился на бак. Ошибиться было нельзя. В нескольких кабельтовых от судна возвышалась цепь рифов.
— Право руля! — вне себя завопил он.
Его голос даже не успел донестись до кормы. Гора воды обрушилась на правый борт, опрокидывая корабль, валя с ног матросов, срывая шлюпки за борт.
Продырявленная острыми зубьями рифов, «Молодая Индия» остановила свой бег.
Глава 2
ПИРАТЫ МАЛАЙЗИИ
Застрявший между двумя скалами, которые едва-едва виднелись своими черными верхушками из-под бушующих волн, окруженный водоворотами, с пробоинами в бортах и разбитым килем, корабль был уже не более чем обломок, который с минуты на минуту мог исчезнуть совсем.
Оставшиеся в живых матросы и пассажиры, обезумев от страха, метались по палубе со страшными воплями. Один цеплялся за ванты, другой карабкался на марсы, третий еще выше — на верхушку мачты.
Капитан Мак-Клинтон и боцман Билл были единственными, кто сохранил хоть немного спокойствия. Видя, что судно остается неподвижным и как бы пригвожденным к скалам, оба быстро спустились в трюм. Там они сразу увидели, что нет надежды удержать корабль на плаву — трюм уже был полон воды.
— Конец, — сказал боцман горестно. — Наш бедный корабль обречен.
— Ты прав, Билл, — ответил срывающимся голосом капитан. — Это могила для нашей доблестной «Молодой Индии».
— Что будем делать?
— Нужно ждать рассвета.
— Но выдержит ли корабль удары волн?
— Надеюсь. Скалы вонзились ему в брюхо, как топор в ствол дерева. Мне кажется, он неподвижен.
— Пойдем обнадежим тех, кто на палубе. Они там все полумертвые от страха.
И два морских волка снова поднялись на палубу. Матросы и пассажиры, с лицами, перекошенными от страха, бросились к ним навстречу.
— Мы погибли? — кричали одни.
— Мы тонем? — вопили другие.
— Спокойно, ребята, — сказал капитан. — Пока нам не грозит никакая опасность.
Индиец Каммамури, поднявшийся вместе со всеми наверх, приблизился к капитану.
— Капитан, — сохраняя спокойствие, спросил он. — Мы придем в Саравак?
— Ты видишь, что это невозможно, Каммамури.
— Но я должен добраться туда.
— Не знаю, что сказать тебе. Судно неподвижно, как понтон.
— Но у меня там хозяин, капитан.
— Он подождет.
Живой, сверкающий взгляд индийца затуманился, его лицо потемнело.
— Кали защищает их, — прошептал он.
— Не все еще пропало, Каммамури, — сказал капитан.
— Значит, мы не утонем?
— Я сказал, нет. Ну спокойно, ребята. Завтра мы увидим, куда нас выбросило и узнаем, что можно предпринять. Я отвечаю за ваши жизни.
Эти слова капитана внушили надежду, люди начали надеяться на спасение. Крики и стенания прекратились, на палубе несчастного судна воцарилось относительное спокойствие.
Впрочем, и буря, достигнув своего пика, начала понемногу утихать. Кое-где сквозь разрывы облаков начали проглядывать дрожащие звезды. Ветер, недавно еще ураганный, стихал.
Однако море еще продолжало волноваться. Огромные волны набегали на берег, яростно обрушиваясь на скалы и отскакивая от них с оглушительным шумом. Корабль содрогался от их толчков и стонал, как умирающий. Временами он качался так сильно, что, казалось, вот-вот сорвется с рифа и будет увлечен в середину бурунов. К счастью, он засел своим днищем прочно, и команда, несмотря на крайнюю опасность и волны, которые перекатывались через палубу, смогла даже урвать часик для сна.
В четыре утра восток понемногу просветлел. Солнце, как это бывает в тропических широтах, взошло быстро и ярким светом залило морской простор. Стоя на марсах грот-мачты, капитан и боцман Билл устремили взгляд на север, где менее чем в двух милях чернела темная масса, которая должна была быть землей.
— Итак, капитан, — спросил боцман, яростно жуя свой табак, — вы узнаете это место?
— Думаю, да. Эти скалы, которые окружают его со всех сторон, говорят, что перед нами Момпрачем.
— Черт побери! — пробормотал американец, покачивая головой. — Не лучшее местечко на этой земле.
— Да, дружище, — мрачно подтвердил капитан. — Оно не пользуется доброй славой.
— Скажите лучше, что это пиратское гнездо. Ведь Тигр Малайзии вернулся сюда.
— Как! — вскричал Мак-Клинтон, у которого мурашки пробежали по коже. — Тигр Малайзии вернулся на Момпрачем?
— Да.
— Это невозможно, Билл! Уже несколько лет, как этот человек исчез.
— А я вам говорю, он вернулся. Четыре месяца назад он напал на «Архилах» из Калькутты, который еле ноги унес от него. Один матрос, который знает в лицо этого кровожадного пирата, рассказал мне, что видел его на носу праос.
— Тогда мы погибли. Он не замедлит напасть на нас.
— Черт побери! — заорал вдруг боцман, страшно побледнев.
— Что с тобой?
— Смотрите, капитан! Смотрите туда!..
— Праос, праос! — закричал голос на палубе.
Капитан, побледневший не меньше боцмана, взглянул в сторону острова и заметил четыре судна, которые, распустив паруса, направлялись к ним.
Это были четыре больших малайских праос, очень легкие, с низким корпусом и огромными удлиненными парусами, подобными крыльям альбатроса.
Эти быстроходные суда, которые благодаря своим балансирам могли бросать вызов самым страшным ураганам, взяли на свое вооружение малайские пираты, не боясь нападать с ними на самые большие корабли, которые встречаются в их морях.
Капитан Мак-Клинтон не мог этого не знать. Едва завидев их, он поспешил спуститься на палубу и в нескольких словах известил команду об опасности, которая всем угрожала. Только мужественное сопротивление могло спасти их.
К несчастью, судно было плохо вооружено. Пушек оно не имело, а ружей едва хватало, чтобы вооружить экипаж, по большей части плохо стрелявший. Было еще, правда, несколько абордажных сабель, слегка заржавевших, да пара пистолетов и штук шесть топоров.
Кое-как вооружившись, матросы и пассажиры устремились на корму, которая, скорее всего, могла подвергнуться нападению. Звездно-полосатый сине-белый флаг Соединенных Штатов гордо взвился на верхушке бизань-мачты.
А в это время четыре малайских праос, которые летели, как птицы, были уже не более чем в двухстах местах и готовились напасть на бедное судно.
Экипажи их состояли из полуголых, но прекрасно вооруженных людей, явно пиратского вида. Среди них были и приземистые, с оливковой кожей малайцы, и красивые высокорослые даяки, и бугисы, и макассары, и яванцы. Было и несколько китайцев.