Не растерялся, по крайней мере в начале, лишь лейтенант барон де Вос ван Стеенвик, находившийся в этот момент в радиорубке. Поняв, что на броненосце мятеж, он приказал радисту-голландцу передать в базу сообщение об этом. Поскольку радист медлил, он угрожающе направил на него пистолет.
Мауд Босхарт, наладив работу в машинном отделении, кинулся наверх, вооружившись пистолетом. Именно этот пистолет помешал барону оповестить командование о случившемся.
— Оружие на стол, или я стреляю! — гаркнул Босхарт.
У перетрусившего барона ослабли руки. Босхарт выхватил пистолет у офицера и вытеснил его из рубки.
По всему броненосцу погас свет, темноту прорезали только тучи искр из двух высоких труб корабля: кочегары шуровали, стремясь быстрее поднять давление пара в котлах. Хлопнуло несколько выстрелов из карабинов, как позже выяснилось, выстрелы были сделаны вверх, для острастки: некоторые офицеры, опомнившись, пытались оказать сопротивление. Но их быстренько затолкали в каюты и заперли.
Воспользовавшись темнотой, младший лейтенант Корнелий Велс и унтер-офицер Пит Болхаувер выбрались через иллюминатор и поплыли к берегу. К несчастью для себя, они в спешке спутали направление и сначала попали на маленький островок, а затем уже опять вплавь добирались до суши.
Капрал Хаастрехт в суматохе, царившей на верхней палубе, прыгнул прямо с борта и поплыл к берегу. Какой-то матрос пальнул в ту сторону, где резал воды Индийского океана шустрый капрал. Позже Хаастрехт будет уверять, что вслед ему стреляли залпами и чуть ли не из шестидюймовых пушек, что он чудом спасся от кровожадных пиратов, захвативших броненосец.
Впрочем, так будет уверять не один капрал.
Мы идем в Сурабайю!
Вся операция по захвату броненосца продолжалась не более пятнадцати минут. Прежде всего повстанцы приняли меры на случай вмешательства со стороны посыльного корабля «Альдебаран», стоявшего в двух кабельтовых от броненосца. Они осветили его прожектором и развернули трехдюймовое орудие. Меры эти были излишними: «Альдебаран» не располагал никаким вооружением.
Сопровождаемый матросами, державшими в руках карабины с примкнутыми штыками, Кавиларанг поднялся на мостик и вступил в командование броненосцем. По его команде на баке загрохотал брашпиль, скоро якорь был выбран и закреплен по-походному. Повинуясь сигналам с мостика, заработали обе главные машины. Но только броненосец отошел от места якорной стоянки и двинулся к опасному и извилистому фарватеру, как выяснилось, что штурвал был заперт на специальный замок и провернуть его не было никакой возможности. Поспешные попытки освободить штурвал не удались, броненосец неудержимо несло на рифы. На борту началось смятение, но Кавиларанг не растерялся: хладнокровно меняя ход обеих машин, он мастерски повел тяжелый броненосец из бухты. На реверсах главных машин стояли лучшие машинисты-голландцы, моментально выполнявшие команды с мостика. Кавиларанг точно вписывал корабль в излучины фарватера, проводя его буквально в нескольких метрах от камней. Лейтенант барон де Вос впоследствии признал:
— Это была ювелирная работа!
Пока «коричневый» матрос на командирском мостике и «белый» капрал в машинном отделении выводили старый броненосец из бухты, удалось сбить замок со штурвала. Руль заработал нормально, и скоро корабль благополучно вышел в Индийский океан.
Примчавшиеся на причал командир броненосца Эйкенбоом и его офицеры были в отчаянии: они уподобились пассажирам, отставшим от поезда. Пауль Эйкенбоом, капитан второго ранга Королевского флота, отлично понимал, что его карьера непоправимо «подмочена», он «прославился» не только в своей стране, но, вероятно, и в мировом масштабе. С зубовным скрежетом он продиктовал радиограмму в Сурабайю с изложением случившегося. Ответ последовал немедленно и категорический: догнать мятежный корабль и любыми средствами привести команду к повиновению.
Обе радиограммы были переданы шифром: командование базы еще надеялось сохранить этот скандал в тайне.
Но рано утром 5 февраля рация «Де Цевен Провиенциена» вышла в эфир и передала обращение ко всему миру на английском и голландском языках:
— «Броненосец Нидерландского флота «Де Цевен Провиенциен» находится в руках команды. Мы намерены идти в Сурабайю. Цель — выразить протест против несправедливого сокращения жалованья и потребовать освобождения наших арестованных товарищей. На борту все спокойно, нет ни насилий, ни раненых. За сутки пути до Сурабайи мы официально передадим командование капитану второго ранга Эйкенбоому».