Пиявцы, не в силах сдержать жажду, сбивая один другого с ног, ломанулись к жертвенному теленку. Тушки недоуменно замерли, перестав получать приказы от своих пастухов. Не последовали за ними и Платки — они были готовы к этому перформансу. Воздух разорвал оглушительный хлопок.
— Нашел! — пацан резко перевел пистолет на другую цель.
И еще два выстрела, один — мимо, второй — в грудь.
Все вокруг будто замерло. В поредевших рядах противника Валерка увидел Поэта, державшего в руках пистолет. Обычно мягкое и нежное лицо Йеши в этот момент казалось безжизненным, лишенным каких-либо эмоций. Легкое ощущение дежавю настигло Рубина, однажды он уже видел у Поэта такое лицо, в тот день, когда погиб Авангард.
Раненые Йешей вампиры шипели и пытались превратиться, застигнутые врасплох жгучими серебряными пулями. Лагунов видел, как Авиатор и Шпилька бегали вокруг с канистрами в руках, поливая сухую траву жидкостью. Запахло бензином.
Одна спичка и два стратилата вспыхнули огнем вслед за землей. Языки пламени с жадностью пожирали их тела и проглатывали все больше и больше травы. Воздух наполнился душераздирающими криками. Вражеские пиявцы задрожали всем телом и побежали к кострам, ведомые отчаянными приказами горящих мертвецов, но они не успели и без чувств упали на землю, сначала первые тринадцать, а потом и вторые. Тушки начали приходить в себя: кто-то плакал, кто-то испуганно выл — они ничего не помнили и не понимали, что происходит.
Валерка рассматривал пришедших в себя людей, и его взгляд остановился на мальчишке лет двенадцати, внимательно и безэмоционально наблюдавшим за происходящим. Он показался Лагунову знакомым, Рубин пригляделся и действительно вспомнил: «Точно, это же Илюшка самоед из третьего отряда Буревестника, совсем не изменился». Рубин улыбнулся нахлынувшим воспоминаниям — спустя годы ведь помнится только хорошее. Но через пару мгновений, когда пришло осознание, улыбка сползла с Валеркиного лица: «Но почему ему все еще двенадцать?»
Илья, будто услышав его, медленно повернул голову и посмотрел Валере в глаза. Взгляд у мальчишки был пронзительный, исступленный, а лицо при этом спокойное, словно маска. Лагунов ощутил себя рыбкой пойманной на крючок. Он спасовал, будто сам являлся добычей, а не охотником. В подростке пацан ощутил нечто бездонно злое, Валерка уже испытывал это чувство, присутствие Ильи было сродни ощущениям от фантома, только гораздо страшнее.
Полемарх, не моргая, смотрел на Рубина, и Лагунов видел, как зашевелились его губы, словно заклинание, произносящие беззвучные слова. У Валерки загудела голова, и он невольно зажмурился, разрывая зрительный контакт. А когда наваждение было сброшено и вампир смог оглядеться, Ильи уже не было.
Глава 32. Потери
— Черт, черт, черт, черт! — Поэт эмоционально ударил кулаком по столу.
Валерка, пытавшийся отойти от неожиданной встречи, пока еще не успел понять, что произошло.
— Йеша я… — Рубин хотел рассказать о своем открытии, но товарищ перебил его.
— Двоим, двоим они бошки снесли, понимаешь? Нет больше Туриста, и Юпитера тоже нет. Тушек пять человек трупов с нашей стороны, с их я понятия не имею сколько.
Лагунов замер, он ничего не смог разобрать в суматохе и впервые слышал о потерях.
— Погоди, еще не все с поля выбрались, может, они просто замешкались и еще найдутся? — высказал по-детски наивное предположение Валера.
— Нет, Рубин, никто не выберется. Нам же все сразу стало известно, — эмоционально ответил Йеша, по его щекам катились предательские слезы.
Действительно, вся свора подчинялась одному стратилату, а значит, если пиявец или тушка умирали, информация поступала моментально.
— Все знали, на что шли, — спокойным голосом ответил Планета. — Не за чем себя винить.
Валерку, который наконец начал осознавать, что их товарищей больше нет, взбесили слова Женька.
— Да как ты, — он запнулся, пытаясь подобрать достаточно емкое и агрессивное выражение, но все казались слишком мягкими, чтобы выразить возмущение Лагунова. — Как вообще язык поворачивается такое говорить? Они все безвольное стадо, которое, как мясо, отправили на бойню!