Эта мысль Валерке ой как не понравилась. Повезет, если новый стратилат молодой, а если еще один тысячелетний? Что если, как и предыдущий, он ищет силу наследника Серпа? Лагунов сразу же подумал об Игоре с Никой. Кроме них у Валерки никого и не осталось, а значит, ребята под угрозой.
Ава спрыгнул со стола, прерывая череду тревожных размышлений:
— Тебя как зовут то?
— Валерка. Валерка Лагунов. — чистосердечно признался юноша.
Однако русый цыкнул:
— Нет, так не пойдет. — он мотнул головой. — Если ты будешь частью нашего сообщества, тебе нужно прозвище.
— А кто сказал, что я с вами останусь? — возмутился Валерка.
— Останешься, останешься. Все, кто приходит, остаются. Лишних мы не зовем. — рассмеялся Ава.
— И по какому же принципу вы людей зовете?
— Ну как бы сказать… По взгляду. — приятным мелодичным голосом ответил русый парень. — Взгляд должен быть подходящий.
— И какой это «подходящий»? — удивился Валерка.
— Потерянный.
— Это я-то потерянный? — Лагунов вскочил от возмущения.
— Ну не я же. Наверняка ходишь в эту питейную каждый день после работы и сидишь там до позднего вечера, потому что в жизни у тебя ничего больше нет.
— Есть! — запротестовал Валерка.
— И что же? — русый терпеливо посмотрел на гостя.
Валерка открыл рот и хотел уж ответить, вот только никак не мог найти что. Ведь действительно, у него все забрали, и теперь вампир просто коротал свою вечность.
— Так вот, прозвище. Знакомься, это Авангард, он же Ава. Наш самый неординарный поэт. - русый указал на балагура.
— К Вашим услугам! — Ава шагнул со стола и со смехом низко поклонился Валерке, словно ведущий в конце циркового представления.
— Вон тот, с выбритой головой — Вилич, можешь звать его просто Вилька. Чернявый с орлиным носом — Герцен, рыжий — Ленвлад, блондин с красным галстуком, завязанным на поясной сумке — Мэлс, у Радика на правой руке только три пальца, близнецы у нас Серп и Молот, вон тот усатый — Сталик, в беретке — Электрик, самый низкий — Микрон. Единственная девочка — Мимоза, вообще-то есть еще Идлена, но она девчонкой как бы не считается, Ида у нас настоящий пацан, сиротка, воспитана улицей, а потому за словом в карман не полезет. — русый намекнул на худенького и изящного пацана в кепке, который сидел в вызывающе-агрессивной позе. Виски у него были выбриты, брови насуплены, однако черты лица и нежные изящные руки все еще выдавали, что это женщина.
— А тебя самого то как звать? — поинтересовался Валерка.
— Меня? — удивился парень. — Ах да, я же не представился. Я — Йеша.
Словом, компания собралась странноватая. Прозвища у многих нарочито советские, словно если бы родители этих ребят были примерными членами партии. При этом атмосфера внутри создавала с точностью противоположное ощущение. Какое-то все было противное существующему строю, слишком хаотичное, необузданное, творческое. Вместо агитплаката и портрета Ленина на стене висел акварельный пейзаж и нуарное фото стоящей спиной в камеру обнаженной женщины. В этой маленькой комнатке тринадцать человек создали свой уголок свободы. Говорили, о чем хотели сказать, и писали, что хотели написать.
Валерка ощущал, будто его втягивают во что-то неестественное, противозаконное, но очень привлекательное. Похожее на те самые детские мечты о дружном и понимающем обществе. Что странно, казалось, никакой коллективизм для этого и не был нужен.
Глава 7. Вы распинаете свободу
Валерка гнал по трассе из Тольятти в сторону Куйбышева. Сейчас приедет, зайдет в питейную после работы, расслабится. Лагунов старался забить голову повседневной всячиной, но мыслями он до сих пор был в том подвале, где Ава зачитывал свой странный стишок.
«Не кончится это хорошо, ой не кончится.» — говорил себе Валера, подъезжая к питейной — «А, ладно, к черту все!»
Он резко свернул в сторону Старой Самарки. Хорошо бы забыть об этом месте, но Лагунова разъедала мысль, что Ава видел вампиров. Где? Когда? Валерка непременно должен был знать. Да и взгляд у Авангарда был такой, словно тот уже видел смерть.
— Пришел наконец! Мы тебя заждались. — мягким журчащим голосом сказал Йеша.
— С чего вы взяли, что я вернусь? — возмутился Валера.
— Я же говорил, все возвращаются. — снисходительно ответил парень. — ну что, выбрал себе имя?
— А без него никак? — хмуро спросил Лагунов.