Когда я садилась на диету, она очень мной гордилась, рассказывала всем, что ее ребенок такой молодец – похудел на 10 кг! Обычно она меня никогда не хвалила, поэтому я очень старалась заслужить ее одобрение, хотя по ночам мне снились сосиски с пюре, а от диеты на 500 калорий в день тряслись руки.
Вся моя жизнь состоит из циклов «диета – срыв». Сейчас я вешу почти на 30 кг больше, чем в подростковом возрасте, и никак не могу заставить себя полюбить простые продукты вроде овощей и фруктов, потому что они ассоциируются у меня исключительно с диетами.
После того как от нас ушел отец и мама полгода провела в клинике после попытки суицида, начался треш: мама постоянно называла меня «толстомясая, жирная», говорила, какой я «оковалок» и «колбаса мортаделла». Чтобы хоть немного снизить этот поток гадостей, я принимала слабительные пачками – просто чтобы меня прекратили гнобить. Знаю, что угробила себя этим, но тогда я была в отчаянии. Однажды я практически умерла, если бы не начальница на работе, которая вызвала скорую, увидев, как я падаю в обморок. Мне очень тяжело это писать, но я очень надеюсь, что прочитавшие это девчонки спасут свои жизни.
В подростковом возрасте хотела отрезать себе жир на ногах ножом. Думала, что кожа заживет, а шрамы – это не так уж и страшно, если в обмен я получу стройное тело.
Более того: наши дети копируют пищевое поведение с нас! Согласно исследованиям, дети мам, имевших пищевые расстройства, с шести месяцев демонстрировали сложности с питанием и уже в четыре года использовали сладости для того, чтобы успокоиться!
Мама всегда ненавидела свой послеродовой живот, называла себя шарпеем и оскорбляла. Всю жизнь сидит на диетах, срывается, ругает себя. В итоге я уже в восемь лет думала, что толстая (это было не так). Когда мне было грустно / одиноко, мама говорила: «Пойдем порадуем себя», и мы шли есть. Естественно, позже я попала в тот же порочный круг «обжорство – ненависть – обжорство», с компульсивными перееданиями, ограничениями и «отработками» съеденного.
Когда мне было 16, я немного поправилась. Встала на весы – 60 кг (при росте 170 см). Мама сказала: «Я в таком весе замуж выходила, а тебе всего 16!» Следующие шесть лет до прихода в терапию прошли в булимии и изнуряющем спорте ради того, чтобы не увидеть эту цифру на весах. Кстати, у мамы тоже РПП.
У матери булимия началась в подростковом возрасте, продолжается до сих пор. Ей 39.
Когда в детстве я начала поправляться, она называла меня бегемотом.
Четыре года я находилась в замкнутом кругу «подсчет калорий – ограничения – срыв – спорт до потери пульса».
Папа обожает вкусно поесть, всегда ел огромные порции, любил все жирное, жареное. У него сахарный диабет, и он периодически «худеет» – просто начинает есть все вареное, несоленое и жестко себя ограничивать. В общем, то наедает и объедается, то очень сильно худеет.
У меня была похожая история – то периоды диет, то обжорство. Еще и под комментарии «ты вся в бабушку, будешь толстая» (нет, я была обычным ребенком).
«А что же делать? – спросите вы. – Молча смотреть, как ребенок набирает вес, и ничего не говорить? Но это же безответственно!»
Совершенно точно ответ здесь будет отрицательный.
НИ В КОЕМ СЛУЧАЕ НЕЛЬЗЯ ОСТАВАТЬСЯ В СТОРОНЕ. РОДИТЕЛИ МОГУТ – И ДОЛЖНЫ – ДЕРЖАТЬ РУКУ НА ПУЛЬСЕ.
Я говорю лишь о том, что щипать ребенка за бока, указывать ему на то, что он толстый и некрасивый, – это неэффективные методы, которые лишь усугубят ситуацию.
Что же можно сделать, чтобы не навредить?
1. Работать с собственным пищевым поведением и самооценкой. Наш собственный пример – это лучшее, что мы можем дать своим детям, причем не только в отношении пищевого поведения. Если дочка видит маму, вечно считающую калории и начинающую день со взвешивания, велика вероятность, что она пойдет по тому же пути. Если дочка видит маму, которая довольна собой, ест в удовольствие и не переедает, скорее всего, она сможет выстроить здоровые отношения с едой.
2. Укреплять привязанность. Когда у ребенка с родителями тесные, доверительные отношения, построенные на взаимной любви и принятии, любой стресс он будет переносить легче. Знать, что у тебя есть «тихая гавань», в которой тебя всегда примут, всегда выслушают и постараются помочь, – это значит иметь твердую опору под ногами.