Крайон никогда не просит нас присоединиться к чему-либо. В его к словах нет указаний, которые диктуют людям, что они «должны» делать то-то или то-то. Он чтит нашу жизнь и наши страдания. Он поощряет нас к поиску скрытых божественных истин. Он предлагает нам оглянуться и разобраться во всех философских течениях. Он чтит все религии и «поиск Божественного», присутствующий в них. Он излучает и все эти десять лет излучал невероятную любовь. Он никого не отвергает и приветствует всех, кто хочет стать «каналом» для его любви. Они никогда не просил, чтобы ему поклонялись или за ним следовали.
Он называет нас «семьей», любит нас как братьев и сестер и омывает наши стопы каждый раз, когда говорит с нами. Единственный его наказ нам: «Любите друг друга!»
Каков обманщик, а?!
Пять пропастей Новой Эры
Сеанс прямого ченнелинга Индианаполис (штат Индиана)
Стенограмма этого сеанса прямого ченнелинга была несколько отредактирована и дополнена, чтобы читатель мог лучше понять, о чем идет речь.
Приветствую вас, дорогие мои, я Крайон из магнетической службы. Как замечательно слышать голоса людей, возносящиеся в едином порыве (при тоните — музыкально-медитативной «настройке», в которой принимала участие вся огромная аудитория непосредственно перед появлением Крайона). И снова мы повторяем, что нет чести большей, чем та, которой удостаивается Человек, выражающий намерение оказаться в месте, где он может обрести самораскрытие, в таком месте, как это.
Как и прежде, наша свита собирается заполнить это пространство и принести вам любовь так, как вы, возможно, прежде никогда не чувствовали. И снова мы говорим, что, подобно куполу, сотканному из любви, подобно крышке, которой вы накрываете что-то кипящее на плите, на время нашей встречи мы заключим это пространство в свою энергию.
И снова мы повторяем, что, кем бы вы ни были, вас любят точно так же, как и того, кто рядом с вами. Вас любят так же как и тех, кто принимает этот опыт и изменяет свою жизнь благодаря ему. Вас любят так же, как и тех, чья жизнь, когда они покинут этот зал, становится дольше, поскольку они выразили намерение исцелиться. Вашу жизнь, ваше путешествие никто не судит, дорогие мои. То, что вы с ней делаете, — эксперимент, попытка установить энергетический баланс, ради которого вы сюда пришли. И вас никогда не осудят за то, как вы примете этот вызов, вас только прославят! Наступит час, когда вы и я снова узнаем друг друга, ибо, уверяю вас, нет такого драгоценного Человеческого Существа среди тех, кто получает послание, кто бы меня не знал. Я виделся со всеми вами, и я знаю каждого по имени.
Позвольте, пока мы заполняем зал любовью и пока в нем повышается вибрация, рассказать вам об этих именах, чтобы было понятно, о чем я говорю. Ваши имена — это нечто большее, чем звуки, сотрясающие воздух. Они состоят из энергий Меркабы, которая имеется у каждого из вас. Они состоят из звука, света и цвета — вибраций, которые вы даже не можете себе вообразить. И вращаясь все вместе, они буквально поют какое-то имя, которое в своем измерении я «вижу» как вас. Красота всего этого просто ошеломила бы вас. Это многомерный аспект того, какими вы есть на самом деле. Я вижу каждого из вас как гигантское существо, сотканное из любви, — часть целого, которая на клеточном уровне знает, кто вы такие.
Повторяю, наступит час, когда мы встретимся в зале славы и скажем друг другу: «Мы помним час, когда завеса слегка раздалась и проходы между рядами этого зала заполнила любовь». Свита, прибывшая с Крайоном, — это свита Владыки Михаила, и она пребывает в вечном сейчас. Эта свита расходится между Креслами, где сидят те, кто слушает эти слова, и устраивается. Рядом с теми, кто эти слова читает. Эта свита сжимает в своих объятьях каждого духа-наставника (ангела), который очень хорошо и близко вас знает. О, дорогие мои, окружая вас, мы говорим, что здесь нет ни одного не знакомого нам Человека! И мы снова повторяем, что нет ни одной трудности в вашей они, о которой бы мы не знали. Все, что сейчас волнует вас, что приносит вам сплошные проблемы, — все это нам известно. И мы выразим утверждение, наполненное истиной, как ничто из того, о чем мы говорили прежде: «В вашей жизни нету ничего, что было бы вам не под силу, — ничего!»