христиане. Назовите же день; возьмемте срок самый отдаленный, какой только я могу Вам дать, ну хотя бы 15 августа. Весьма мирно провели мы день 14 июля 73, несмотря на зловещие предсказания. Истина, если возможно определить ее при том правительстве, какое, на наше счастие, нынче нами правит, истина заключается в том, что вероятность спокойной жизни непонятным образом у нас возросла. Понадобились многие годы на подготовку и четыре месяца на вооружение, чтобы разразились события 23—26 июня 2. Повторение кровавой сей трагедии представляется мне невероятным, по меньшей мере до тех пор, пока нынешние условия коренным образом не изменятся. Меж тем какой-то мелкий заговор, какие-то убийства и даже бунты вполне еще возможны. Нам понадобится еще, быть может, лет пятьдесят на то, чтобы усовершенствоваться: одним — в искусстве строить баррикады, другим — в искусстве разрушать их. А нынче Париж наводнен легко перевозимыми и весьма мощными гаубицами и мортирами, заряженными гранатами. Они представляют собою свежий и, как говорится, довольно веский довод. Но хватит оХе|мха *. Вы и вообразить себе не можете, какую радость доставите мне, приняв приглашение позавтракать с леди ***.
Париж, суббота, 5 августа 1848.
Снова заговорили о том, что стреляют, но я нисколько в то не верю. Меж тем нынче вечером друг мой г. Минье1 прогуливался с мадемуазель Дон 2 по садику, что перед домом г. Тьера 3. Пуля бесшумно пролетела откуда-то сверху и ударила в дом, возле окна госпожи Тьер; однако ж, коль скоро у всякой пули есть своя цель, сия избрала себе мясистое местечко двенадцатилетней девочки, сидевшей за оградою садика. Пулю весьма аккуратно извлекли, так что у девочки останется лишь маленький шрам. Но вот кому она предназначалась? Минье? Невероятно. Мадемуазель Дон? Совершенно исключено. Госпожи Тьер не было дома73 самого Тьера тоже. Выстрела никто не слышал, однако пуля была для винтовки, а для духовых ружей используются пули много меньшего калибра. Что до меня, мне думается, это — глупая, как и все происходящее73 попытка республиканцев запугать врага. И я полагаю, что опасаться мы можем только таких пуль. Генерал Кавеньяк4 сказал: «Сначала убьют меня; за мною последует Ламорисьер5; за ним — Бедо6, ну а потом явится герцог Исли7, который все и выметет». Не представляется ли Вам это в некоторой степени пророчеством? Никто не верит, что мы вмешаемся в итальянские дела. Республика окажется немного трусливее монархии. Разве что для отвода глаз изобразит попытку вмешаться — в надежде получить отсрочку и, созвав народ, составить массу протоколов. Одного из друзей моих, возвращавшегося из Италии, обчистили римские добровольцы; они явно предпочитают иметь дело с путешественниками и не трогать хорватов8. Друг мой полагает, что заставить итальянцев воевать невозможно, исключая, пожалуй, пьемонтцев, но они ведь не могут поспеть всюду.
Хоть я и много пишу Вам о политике, надеюсь, что намерения Ваши от того не изменятся. В морском ведомстве идут большие приготовления к перевозке шестисот человек из тех господ, что были схвачены в июне; это будет первый транспорт 9. Я недалек от мысли, что в день его отправки несколько тысяч заплаканных вдов явятся к дверям Национального собрания; однако ж новые бунты... в это не верится. Отложите в сторону Ваш новогреческий, которым Вы напрасно тешили самолюбие свое, ибо он сыграет с Вами ту же шутку, что и со мной, изучить его я так и не сумел, зато греческий из-за него забыл начисто. Вы же, к удивлению моему, сумели хоть что-то понять из этой тарабарщины. Впрочем, пройдет несколько времени, и он отомрет. В Афинах уже говорят по-гречески, и, если так будет продолжаться, новогреческий останется в ходу лишь у черни. Начиная с 1841 года, при короле Отоне 10, в Греции не слыхали больше ни единого турецкого слова из тех, что употребимы столь часто в^роф^юо74 г. Форьеля и. Переводил ли я Вам прелестнейшую балладу о том, как грек возвращается домой после долгого отсутствия, и жена не узнает его? Подобно Пенелопе, она расспрашивает его о доме; он безошибочно отвечает ей на все вопросы, но она, продолжая сомневаться, требует новых доказательств, получает их и наконец узнает мужа. Пересказывая Вам эту историю, я полагаюсь на догадливость Вашу. Прощайте; жду от Вас весточки.