Во сне, как всегда, разговаривала я с ним, со своим семечком, зернышком. Раньше говорила только я, шептала ему ласковые слова, просила прийти поскорей. А в этот раз я услышала и его голос.
— Зачем ты зовешь меня на эту страшную планету? Мы, дети, в тот день, который вы, взрослые, не смогли предотвратить, покинули ее. Мы приходим к вам из других миров и приносим то чистое, светлое, чего вам не хватает. Потом взрослеем и становимся такими же, как вы. Вы нас переделываете, предаете, это называется у вас воспитанием. Вы могли предотвратить тот день, но не сумели. И запретили себе вспоминать о нем, забыли. Значит, это снова может повториться. Нет, мы больше не придем к вам, доживайте сами на своей пустой, голой планете, где нет ни птиц, ни зверей, ни детей, где люди не могут выйти к солнцу. Зря ты шепчешь свои ласковые слова, я им не верю. Да ты и сама не знаешь, что они значат.
За что же это мне, за что? Я-то ничего не могла сделать тогда, сама только появилась, наверное, исчезая, они, дети, просто забыли меня здесь. А теперь… за что мне эти жестокие слова? Те, кто видел и знал детей раньше, говорили мне, что они добрые и ласковые и смешно лопочут, путая слова.
Проснувшись, я почувствовала, что во мне уже нет биения другой новой жизни. Куда ушел мой первенец, ни разу не виденный мною? Растаял, как облако.
Зернышко, травинка, веточка… Я не знаю, что значат эти слова, снова не знаю. Закрываю глаза, чтобы еще хотя бы раз, хотя бы во сне услышать его голос. Неужели он прав?