Проехав мимо танка, уже заново выкрашенного зеленью, скрывшей недавнее обещание эсдэушников, Сергей позвонил Еве. Та трубку не взяла.
Миновав перекресток в Сертолово, позвонил еще раз. Ни ответа ни привета.
И тогда в сердце сталкера хлынуло предчувствие настоящей, реальной беды, которая вовсе не случится в будущем, а уже пришла, прямо сейчас. И не в Зоне, а в родном жилище.
Ворвавшись в дом, Сергей с надеждой заорал:
– Ева! Наташа! Вы тут? Ева, почему не отвечаешь на звонки? Где вы! В прятки вздумали играть?
Тишина в ответ.
Надежда мгновенно умерла.
Но тут ему показалось, что на кухне кто-то есть.
– Ева! – Сергей кинулся туда.
Жена лежала на полу без чувств. Руки и ноги ее были связаны скотчем. Полоса такого же скотча закрывала рот.
Сергей встал на колени и приподнял Еву.
– Что случилось, душа моя? Где Нататуля?
Впрочем, он уже догадывался, что случилось.
Ева шевельнулась и медленно открыла глаза. В них мелькнул страх, потом надежда и снова страх. Она замычала.
– Потерпи, родная, – сказал Сергей. – Сейчас. Сейчас я освобожу тебя.
Он отлепил уголок скотча на щеке и резко рванул. Ева взвизгнула. И закричала:
– Серенький, где Наташа? – Слова посыпались горохом: – Позвонили в дверь, я открыла, на пороге стоял человек в маске, он меня тут же ударил, и… Я больше ничего не помню! Что с Наташей?
А потом Ева зарыдала. Сергей не удержался и грязно выругался. Теперь ему стало понятно, на какое такое «серьезное» дело отправилась начальница охраны Мамонта.
Сука драная! Ну, попомнишь ты меня! Я тебя, шмара, в могиле отыщу и ноги выдерну. Осиновый кол тебе в лохматый сейф затолкаю. Ты у меня дерьмо жрать будешь до скончания века, тварь!
Он разматывал накрученный на жену скотч, и перед его глазами вставали картинки того, что он сотворит с этой Зоей.
Ева продолжала рыдать.
А потом подал голос телефон.
Судорожно выхватив из кармана гаджет, Сергей посмотрел на дисплей. Номер был неизвестен.
– Да, – проорал Сергей!
– Ну что, Бустер? – ответил ему бесполый голос. – Проблемы в семье?
Душу переполняло бешенство, аж руки тряслись.
– Да я тебя урою, гнида ползучая!
В трубке раздался удовлетворенный смешок.
– Не пыли, Бустер! С твоей мелкой ничего не случится, если ты станешь посговорчивее. Заказчик готов продолжить ваши деловые переговоры. Времени тебе на размышления – час. Это если захочешь посоветоваться с супругой. Через час ты должен явиться в известный тебе дом. Если не появишься, можешь готовить деньги на погребение. Сначала дочки, а потом… – Бесполый голос многозначительно замолк.
И прежде чем Сергей сообразил, что ответить, в трубке зазвучали короткие гудки.
– Что? – спросила все еще лежащая на полу Ева, с надеждой глядя на мужа.
Сергей вернул телефон в карман и устало опустился на стоящий возле стола стул. Родную кухню застила мутная пелена.
– Что сказали, Серенький? – Голос Евы натянулся, как гитарная струна.
Сергей тряхнул головой. Взгляд прояснился, и обнаружилось, что Ева сидит, привалившись спиной к дверце кухонного стола.
– Что сказали?
Врать не было смысла.
– Нашу дочь похитили. И отпустят, только если я выполню одно задание.
– А если откажешься? – Ева с трудом поднялась на ноги.
Сергей только руками развел.
– Значит, выполнишь, Сереженька!
Ева менялась на глазах. Такой категоричной он ее никогда раньше не видел. Она всегда была женщиной при муже, за которым остается решающее слово. При добытчике и защитнике… А теперь ни слезинки в глазах. И отвердевший подбородок! Разве лишь губа прикушена…
– Для этого придется идти в Зону…
– А то ты, Сережа, в нее никогда не ходил! Или будем рисковать жизнью нашей дочери?
Как меняет женщину материнский инстинкт!..
Сергею вдруг пришло в голову, что такая Ева, случись с мужем беда, и сама не пропадет, и дочку вырастит…
– Что ты молчишь? – в голос Евы проникла с трудом сдерживаемая ярость.
Причины для размышлений не было.
– Я выполню это задание. – Сергей решительно поднялся со стула. – Собери мой рабочий рюкзак. Жрачки дня на три. Вряд ли я задержусь в Зоне дольше. Думаю, уже к ночи надо будет отправляться. А я поехал к работодателю. – И добавил: – Все будет хорошо, Евушка!