Ксандимский Эфировидец Чайм стоял, прислонившись к груде камней, и глаза его были цвета ртути. Ориэлла поняла, что он решил воспользоваться своим даром, чтобы убедиться, благополучно ли старая пантера достигла назначенного места. Наконец он выпрямился, и глаза его вновь стали прежними, а взгляд - осмысленным.
- Она уже там, и все в порядке, - изумленно сообщил он. - Клянусь светом богини, вот это заклинание! А ты сама можешь так перемещаться, волшебница?
Ориэлла улыбнулась и покачала головой.
- А разве ты сам можешь поднять себя за собственные волосы? - вопросом на вопрос ответила она и повернулась к Анвару. - Пойдем. Надо довести дело до конца. - И вдруг, словно вспомнив о чем-то, обернулась. - Да, а где же та девочка, которая нашла Хризу? В этой суете мы забыли даже поблагодарить ее...
- Сейчас, по-моему, для этого не время, - ответил Анвар. - Погляди-ка.
Ориэлла посмотрела туда, куда показывал Анвар. Там было темно, но по сердитому голосу и звонким шлепкам, за которыми последовал громкий плач, она поняла, что у мамы крылатой девочки радость и облегчение уже сменились яростью.
- Бедная малышка! - сочувственно покачала головой Ориэлла.
- Подожди, придет и твой черед, - ехидно заметила Шиа. - Ты еще познаешь все радости материнства. Ориэлла подняла глаза к небу.
- Да помогут мне боги, - пробормотала она. Когда Ориэлла проходила мимо крылатого лекаря, тот быстро отвернулся, опасаясь, что она прочтет его тайные мысли. С горькой завистью наблюдал Сигнус за ее волшебным целительством. Конечно, грешно было не радоваться столь чудесному дару, но он ничего не мог с собой поделать. Как боги могут быть столь несправедливы? Сигнус вновь вспомнил эту ужасную зиму и свое бессилие перед страданиями Крылатого Народа. Почему эти странные бескрылые существа обладают волшебным даром, а его собственный народ, тоже когда-то - Волшебный, так несправедливо обездолен?
Сигнус бросил взгляд на Анвара, уже залезавшего в сеть, чтобы носильщики могли перенести его в башню. Когда маг поправил плащ, под складками мелькнула сияющая Арфа Ветров, и Сигнус стиснул зубы, полный негодования. С какой стати этому бескрылому чужаку выпало завладеть бесценным сокровищем, которое по праву должно принадлежать его создателям Небесному Народу? "Может быть, - подумал Сигнус, - с помощью этого могучего Талисмана моим сородичам удалось бы наконец вернуть утраченную магическую силу? А если бы я владел Арфой, то смог бы стать настоящим целителем..."
***
Элизар стоял в дверях Башни Инкондора. Его не радовала ни весна, ни цветущая лужайка, ни пение птиц; он не обращал внимания на веселую болтовню воинов, снующих туда-сюда. Кажется, Элизар был единственным человеком в башне, который бездельничал на второй день этой чудесной весны, и, не считая Паррика, которому хватало забот с его ксэндимским воинством, единственным печальным человеком среди общего ликования.
Старый меченосец тяжело вздохнул. Ему было грустно и одиноко. Нэрени, напевая веселую песенку, ушла на ближайшую речку - стирать. Боан сидел у стены башни, а рядом лежали два больших волка, которых Ориэлла попросила быть приемными родителями ее сыну, пока она не вернется. На коленях у Боана, на покрывале, лежал маленький волчонок, сын волшебницы. Элизар содрогнулся при виде этого проклятого щенка. Как Ориэлла может его терпеть - да к тому же еще и любить такое страшилище? И почему она так спокойно относится к своему несчастью?
Если бы хоть Язур вернулся из Аэриллии! Но сейчас любой, кто мог выступать в качестве переводчика, был там, а одноглазый воин отчаянно нуждался в собеседнике. Всю ночь он провел без сна, разрываемый противоречивыми чувствами, и, кажется, наконец принял решение единственное, которое, по его мнению, имело смысл. Правда, оно не очень-то обрадует Ориэллу, а Нэрени - и подавно, но все же его следовало обсудить не откладывая. Бывший наставник Арены в ксэндимской столице выпрямился и двинулся на поиски.
По запаху душистого дыма и по звукам пения вдали Элизар быстро отыскал Нэрени. Старый котел, взятый из башня, сна уже успела вычистить, и теперь он висел над костром. На кустах были развешаны одеяла, покрывала и всякая одежда, а сама Нэрени, подстелив плащ, стояла на коленях у самого берега, стирала выцветшую льняную тунику и напевала.
Некоторое время Элизар в нерешительности стоял за кустами. Нэрени была так счастлива - а он не мог сообщить ей ничего хорошего. Наконец он неохотно вышел из своего укрытия, а Нэрени встала, держа в руках тунику, с которой капала вода, и лицо ее при виде мужа стало еще счастливее.
- Элизар! А я все думаю - куда же ты подевался? Я... Она осеклась, и старый воин понял, что собственное лицо выдало его.
- Да что с тобой? - Нэрени нахмурилась. - Разве можно быть таким мрачным в такой чудесный денек?
- Мне надо с тобой поговорить. - В душе Элизар молил всех богов, чтобы она поняла и простила его. - Нэрени, завтра наши соплеменники уходят... Они возвращаются в лес на краю пустыни, чтобы построить там дома и начать новую жизнь вдали от жестоких царей и колдовских сражений. И я думаю... Я уверен, что нам следует уйти вместе с ними.
- Что?! - Лицо Нэрени стало грозным. - Бросить Ориэллу и Анвара? Да ни за что на свете! Во имя Жнеца, как ты можешь даже предлагать мне такое? Словно в подкрепление своих слов Нэрени швырнула тунику в воду, и она поплыла прочь, увлекаемая течением, а маленькая женщина повернулась к мужу и сжала кулачки.
Элизар невольно отступил на шаг. Он никогда еще не видел свою толстушку в таком гневе.
- Дорогая.., прошу.., выслушай меня, - умолял он, но Нэрени была непреклонна.
- Выслушать? Почему я должна осквернять уши, выслушивая болтовню неблагодарного изменника? Ориэлла - наш друг, Элизар! Как ты мог даже подумать уйти от нее? А кто будет о ней заботиться, если не я? Эти маги, может, и могущественны, но они такие неприспособленные! Захотят воды вскипятить - глядишь, и пожар устроят...
Элизар тяжело вздохнул. Он знал, что это будет нелегко.
- У них есть и другие способности, за них беспокоиться нечего. А для путешествия на север у них найдутся и другие спутники, которые смогут помочь им куда лучше, чем мы. Выслушай меня, Нэрени. Колдовство - штука противоестественная, и надо держаться от него подальше. А сейчас у нас есть последняя возможность уйти, пока мы окончательно не влезли в их войну с другими магами. - Элизар старался говорить быстро, чтобы жена не успела его перебить. - Одним нам через горы не пройти, - убеждал он. - Или мы уходим сейчас, или вступаем на путь, с которого уже не сможем свернуть! И какое будущее, по-твоему, ожидает нас в чужой, неведомой стране, в самом гнездилище черного колдовства?